Георгий Казаков - Чародей друидов

– Ты! Ты! – задохнулся от охватившего его гнева старик. – Ты проклятье этого мира! Ты хуже мора! Я проклинаю имя той, что дала тебе жизнь! Я проклинаю тебя и твой род до скончания веков! Проклинаю! Проклинаю!

– До скончания веков, говоришь? Что ж, могу тебя уверить, срок твоего проклятия совсем скоро истечет. Даже раньше, чем ты можешь себе вообразить. Эх, старик, старик, и это ваша благодарность за мою доброту? – все с той же наигранной грустью в голосе произнес Мордок. – Что ж, – лицо его внезапно исказила гримаса ненависти и безумной, безграничной злобы, – что ж, тогда пеняй на себя. Первым будет принесен в жертву тот, за которого ты так дерзко и неучтиво просил. И тогда посмотрим, кого будет проклинать сей отрок.

– Тебя, кровожадный колдун, – вскричал юноша. – Ты убийца и негодяй, я не боюсь ни тебя, ни твоей злой богини. Дедушка, не плачь и не унижайся перед ним. Пусть я умру сегодня, но ему отомстят, обязательно отомстят, ты же всегда так говорил.

– Храбрые речи, мальчишка. Посмотрим, насколько храбрым окажется твое сердце и крепок дух, – зло рассмеялся Мордок. – Возьмите его и приведите ко мне, – приказал он, сам же отвернулся и направился к алтарю. – Аи-баур, Аи-бошар. Торанус маар нузарас токар, – монотонным голосом стал произносить заклинания колдун.

Серый камень, из которого был сделан алтарь, засветился и стал чернеть, но свечение в нем не угасало. Из самой глубины вселенной в него ударила молния, потом еще одна, за ней еще и еще. Внезапно налетевший ветер развевал мантию колдуна, отчего он стал походить на огромную летучую мышь. Раскаты грома чередовались с ударами молний, казалось, само небо, разгневавшись, готово вот-вот рухнуть им на головы. Но колдун словно не замечал ничего, вскинув руки над головой и раскачиваясь из стороны в сторону, все повторял и повторял слова заклинания. Наконец он опустил руки и, не без труда перекрикивая гул непрерываемого раската грома, приказал привести юношу. Двое кочевников схватили несчастного и поволокли к алтарю.

– Нет, – отчаянно закричал старик, – возьми меня, не тронь его.

– Ну, уж нет, старик, – вновь злорадно рассмеялся колдун, – только не тебя. Ты заслужил стать последней жертвой, – отрезал колдун и обернулся к юноше. – Великая Арша, прими эту жертву. Да пребудет со мной твоя благодать! – выкрикнул Мордок и быстрым движением вскрыл вены на запястье юноши. – Держите его крепко. Ни одна капля не должна пропасть даром.

Колдун внимательно вглядывался в лицо несчастного.

– Будь ты проклят, – процедил сквозь зубы юноша, не отрывая глаз от колдуна.

Вскоре взгляд его затуманился, но юноша изо всех оставшихся сил пытался держать голову.

– Пора, – воскликнул колдун и точным движением вонзил нож в грудь жертвы.

Короткий крик, после чего тело обреченного дважды дернулось и затихло, а колдун выдернул из груди несчастного все еще бьющееся сердце и, положив его на алтарь, отступил на шаг. И вновь стал распевать заклинания. В центр алтаря, туда, где лежало сердце, вновь ударила молния, богиня приняла жертву.

– Да, – с наслаждением выдохнув, прошептал колдун и обернулся. – Давайте следующего, но старика пока не троньте. Он будет последним.

Один за другим несчастные были принесены в жертву жестокой и кровожадной богине ее не менее кровожадным слугой колдуном Мордоком.

– Повелитель, что делать с трупами?

– Сложите их в кучу, а потом сожгите.

– Но повелитель, мы не принесли с собой дров, – растерянно произнес десятник. – Да и деревьев, пригодных для костра, здесь нет.

– А они и не понадобятся, – задумчиво взглянув на десятника, ответил ему Мордок. – Почему бы нет, так даже будет лучше. Сложите пока тела, а костром займусь я.

Колдун молча наблюдал за тем, как воины складывали изуродованные тела принесенных в жертву пленников.

– Отлично. Вы все сделали, как надо. Сегодня великая ночь. Ночь нашего величия. Каждый из вас будет достойно вознагражден, когда мы вернемся. А сейчас… – Мордок вытащил из своего мешка кубок и наполнил его вином. – Очень удачно, что я захватил с собой это вино. Вы хорошо послужили мне сегодня, а потому я удостою вас чести выпить со мной из кубка возвещения, – и колдун первый приложился к кубку. Сделав несколько глотков, он передал его десятнику.

Ветеран многих битв, десятник уже много лет находился в армии Мордока. И не без основания не доверял тому, но колдун сам пил из рога, значит, вино не может быть отравленным, решил он. Да и зачем ему это? Вскинув кубок, он произнес: