Юрий Иванович - Обладатель-тридесятник

И пушки имелись, и даже карты с помеченными ориентирами для стрельбы. Вот только Большой понимал: атакующих издалека артиллеристов замочат после первого же залпа появившиеся рядом фантомы Загралова. Если не сразу в момент заряжания. Поэтому решил всё-таки устроить чистую войну с помощью созданий. Наверное, при этом надеялся на подавляющее преимущество своих ратей, которые пополнились фантомами Лысого Волоха и Адама Борисовича Фамулевича. А чтобы перестраховаться и гарантировать свою победу, первым действием попытался уничтожить возможных союзников Ивана. Ведь он толком не знал, до каких родственных отношений дошло между новеньким и его хитрыми наставниками.

Уж неизвестно, как ему удалось такое совершить, но неким образом оказался заминирован верхний этаж в здании «Меркурий Сити Тауэр». Разорвавшийся фугас разворотил двухуровневые апартаменты Петра Апостола. Именно после этого взрыва в «Москва-Сити» и полилась первая человеческая кровь.

Пётр погиб сразу. Как и несколько человек ни в чём не повинной прислуги. Леон Свифт оказался на удивление только слегка ранен. Жёны стариков вообще не получили малейшей царапинки. Ну и понятное дело, что после такого террористического акта вся Москва и Подмосковье встали на уши. И было введено моментально чуть ли не военное положение.

Но что поразительно, именно этот взрыв оказался на руку Загралову и окончательно поставил Бонзу вне закона. Потому что не прошло и нескольких минут после теракта, как чудом выживший знаменитый канадский импресарио Свифт давал интервью в прямом эфире. Вот тогда он и заявил со всей ответственностью и прямотой, что виновен во взрыве российский преступник, бывший управленец Москвы. И привёл сразу несколько веских доказательств своих слов. Мало того, Леон бросил всех имеющихся у него в подчинении людей и фантомов в бой возле «Империи Хоча». Благо что собственные силы ему позволяли преодолевать и не такие расстояния для переноса своих созданий.

Но ещё за минуту до взрыва началась атака на «Империю Хоча», поэтому Загралову оказалось несколько сложно следить за глобальными событиями и заметить приближающуюся помощь, он весь сосредоточился в окружающем его секторе.

Атаковал противник довольно мощно: десяток вездеходов БМП с пулемётным вооружением, пять вертолётов Ка-52 «Аллигатор» и три Ми-34. Также по нескольким дорогам к периметру подтягивались шесть бронированных джипов, намерения водителей которых не вызывали никаких сомнений. А уж наличие на крышах внедорожников малых пусковых ракетных установок убедили бы даже ребёнка, что дядьки плохие и собрались нападать. С такой мощью сомневаться нападающим в своей победе не приходилось.

Но они не знали о наличии таюрти среди защитников комплекса. Подозревали нечто такое и даже, как оказалось впоследствии, предприняли некие меры безопасности против подобного, но всё равно не могли верно оценить силы сидящего в обороне противника.

Война началась ещё до первого выстрела. Рассредоточенные на очень удалённом периметре фантомы в виде духов-убийц бросились уничтожать водителей и пилотов. Но вот тут-то и подействовала главная предосторожность в рядах атакующих: каждый борт оказался окружён «слепой зоной», в которую посторонний фантом проникнуть не мог по умолчанию. Естественно, что такое ноу-хау, о котором не знали даже наставники Ивана, оказалось козырным тузом. Врагу оставалось добраться в единой волне до комплекса и уничтожить там всё живое. И скорей всего ему бы это удалось.

Если бы не ведьмы.

Во-первых, Зариша Авилова научилась пронзать чужие зоны вообще, а эти, наставленные на корпуса вертолётов, вездеходов и джипов, оказались не настолько жёсткими или непреодолимыми, как стационарные. Во-вторых, она ещё раньше обучила этому умению своих младших по рангу коллег. Только и следовало разогнаться на встречном курсе, сконцентрироваться особым образом, а потом, оказавшись внутри бронированной коробки, рвать виртуальными когтями всё живое. Буквально через секунду после этого веддану или ведьму выкидывало уже с тыльной части борта, действовала какая-то неуправляемая инерция. Но и этого оказывалось достаточно. Погибшие пилоты выпускали управление, и вертолёт падал. Не всегда при этом второй пилот успевал перехватить управление. Водители иных средств передвижения замирали, обвисая кровавыми ошмётками на рычагах или на руле, и там тоже требовалось время для их замены.