Лана Ежова: Тень ее высочества

«Видишь? Это не я шпионил в мире виреты, а он. И знаешь что? Помнишь легенду о падении предтеч, которую мы читали? Знаю, слишком поздно, но имя Юлиан в переводе с древнего означает «кудрявый». Я так и перевел – Кучерявый Эвгуст, а надо было читать Юлиан Эвгуст».

«Да, слишком поздно, Грэм, увы, информация устарела…»

– Чтобы уничтожить Грань, нужно убить принцессу Мариэллу? Так говорится в пророчестве?

Шатен поморщился.

– Я ведь объяснял, для обряда не нужно убивать, достаточно пары капель крови последних женщин из родов предтеч. Думаешь, Лавиния Эспинс согласилась бы сотрудничать, если бы ее ждала смерть?

– Что тебе стоит обмануть? – возразила, стараясь не выдать свои настоящие эмоции.

Но Эвгуст, не поддавшись на провокацию, только хмыкнул.

– Если Межграничье в опасности, почему боги не явят свои священные лики и сами не скажут, что нужно делать?

– Я и не надеялся, что ты сразу поверишь. – Он тяжело вздохнул. – Боги не ошибаются, Эва, и тем более не признаются в этом верующим в них. Да и разрушить Грань хотят не все, некоторые надеются устранить погрешность, которую допустили, создавая Стену.

Ситуация проясняется. И пока я на стороне тех, кто старается сберечь, ведь ломать – не строить, всегда успеется. А еще я знаю, что у Эвгуста ничего не выйдет: Мариэлла – не последняя из рода Микаэль. Неизвестно, Зои младше меня или нет, да только как бы и в роду Антара я не оказалась последней женщиной и необходимым «ингредиентом» ритуала отступника. Поэтому любой ценой следовало поскорей вырываться из рук сумасшедшего мага.

Некоторое время мы сверлили друг друга изучающими взглядами. Сдалась первой я.

– Юлиан, – почему-то называя стихийника этим именем, испытала неловкость, – отпусти меня, а? Хочешь, дам самую страшную клятву, за нарушение которой последует мучительнейшая смерть, что никто не узнает, что я сегодня видела и слышала. Пожалуйста, отпусти.

– Нет.

– Почему?

– Я не могу. И не только потому, что ты влезла не в свое дело. Нет. Я хочу тебя для себя в качестве награды.

Кажется, сейчас у меня глаза занимают пол-лица.

– Ты в меня влюбился?

Боги, молю, сдержите мой нервический смех! Умалишенных злить нельзя.

– Рядом с тобой я чувствую себя живым. Ты успокаиваешь. Когда ты рядом, мне почти не снятся кошмары. Я не знаю, почему такая реакция именно на тебя. Я даже спрашивал целительницу. – Юлиан выглядел таким потерянным и несчастным, что я оторопела. – Она тоже не знает, но посоветовала держать тебя, мое нежданное лекарство, как можно ближе. Эва, ты должна меня понять.

Растерянность сменилась злостью. Ах вот как мы заговорили! Он хочет, а я должна?!

– У меня есть свои планы, я не могу быть чьим-то лекарством, прости.

«Эва, прямота навредит, действуй хитростью», – попытался учить меня сатуриец.

– Грэм заткнись! – наорала на телохранителя вслух. Довели…

– Я могу помочь сатурийцу, – вдруг оживился проклятый богами отступник. – Я дам ему новое тело. В обход судьбы.

Чувство надежды и щемящей тоски, пришедшие изнутри, не позволили мне отказаться.

– Хорошо. Помоги Грэму – и я подумаю над твоим предложением.

По дороге в лабораторию Лавинии Эспинс нас остановил один из капюшоноголовых и взволнованно доложил о еще одном взломе защитного купола дворца.

– Это по ее следу телепортировались! – тыча в мою сторону тонким бледным пальцем, кипятился риэл. – Она привела за собой хвост! Она!

– Будь учтивее с моей женщиной, итэрианец, – спокойно сказал Эвгуст и неуловимым для глаз движением сломал невежливый перст.

Меня затрясло от ужаса, а маг глухо застонал под своим капюшоном.

– Прошу простить меня… я не хотел оскорбить прелестную риэллу…

Эвгуст, проигнорировав вынужденные извинения, нетерпеливо спросил:

– Что с преследователем?

– Их было двое. Обезврежены и брошены в клетку в лаборатории некромантки.

– Отлично. Пойдем, Эва, взглянем на твоих поклонников.

Капюшоноголовый поклонился и удалился прочь. Я же, шокированная выходкой черномага, поплелась рядом.

Помещение, в котором новоявленная родственница проводила эксперименты с мертвой материей, находилось в подземелье, рядом с винным погребом. Огромный зал заставляли столы, на которых лежали трупы людей и животных, прикрытые специальными чарами.

Над одним таким телом склонились некромантка и целительница. Последняя выглядела более-менее трезвой. Рядом с девушками что-то позабыл и демон Аташ.