Глен Кук: Тирания Ночи

– Его заставили. Кто-то или что-то призвало его сюда. Когда богон воплотится полностью, он нападет. И убьет нас. С такой силищей нашему талисману не совладать.

Волчьи тени кружили вокруг лагеря, ожидая, когда рухнет защитный барьер.

– Так я и думал. Слишком уж все гладко прошло. Что же делать?

– Мы можем лишь приготовиться. Пока он не явится целиком, вреда причинить не сумеет. После воплощения богон еще несколько мгновений будет осознавать себя. Тогда-то и надо действовать. Так что готовьтесь.

– Я?

– Вы же капитан.

– Сколько у меня времени?

– Минут пять.

Элс развернулся. В лагере уже никто не спал. У одних на лицах был испуг, у других – покорность. В чужих, объятых войной краях они уже не столь рьяно верили в своего бога. Тут рождались и жили иные боги. И не только боги, но и демоны.

Солдаты не отрываясь смотрели на призрачных волков, которые с каждым мгновением становились все явственнее, все наглее.

– Мокам, Акир, живо тащите фальконет.

– Что вы задумали, капитан?

– Спасти ваши жалкие шкуры я задумал. Нечего толпиться без дела и задавать глупые вопросы. Хегед, Агбан, сундук с деньгами сюда. Костыль, собери ведро мелких камней. Нортс, достань бочонок с огненным порошком. Аз, раздобудь факел, да чтоб не погас. Бегом, шевелитесь. Иначе через пять минут от нас один пшик останется.

Элс старался не обращать внимания на то, как колотится его собственное сердце, и не смотреть на волчьи тени. Уже точь-в-точь как настоящие. Твари огрызались друг на друга и нетерпеливо щелкали зубами. И все же они были вдвое меньше обычных волков, которых истребили в этих краях давным-давно. Людей они не боялись. Орудия Ночи напускали подобных демонов чаще прочих – еще с древнейших времен, когда первый человек, сидя возле костра, настороженно смотрел в глаза Ночи. Бояться нужно, если соберется целая стая. Любой деревенский колдун-недоучка мог легко отпугнуть одного или не дать своре прорваться в круг света. С одной тварью справился бы, проявив должную смекалку, даже обычный человек. Призраки боялись толченой волчьей травы.

Мокам и Акир торопливо прикатили фальконет. Эта небольшая медная пушка могла умертвить не только врага, но и самих артиллеристов. Стреляли из нее всего лишь раз – прямо в цеху сразу после отливки. Это было новое, секретное оружие, которое следует использовать только в самом крайнем случае.

– Где огненный порошок? – закричал Элс. – Пошевеливайтесь! Костыль, ленивый ты старик! Бегом! Хегед! Агбан! Где вас носит? Живее! Приготовьте порошок, в пушку его, целый заряд и еще половину…

Солдаты, испуганно зыркнули на командира, но приказ выполнили. Подоспел Костыль с ведром камней.

– Как случится в поле ночевать, этой дряни навалом, а как приспичит – поди-ка раздобудь.

– Открывайте сундук. Нужно только серебро. Быстро. Перемешайте с камнями.

– Капитан, но как же…

– Ныть потом будете. Акир, готовь запал. Хегед, Агбан, заряжай. Живее. Живее.

Богон ждать не будет.

Спустя пару мгновений Агбан отскочил от фальконета:

– Готово.

– Вытаскивай прибойник.

– Слушаюсь.

– Прекрасно, – кивнул Элс. – Время еще есть. Аз, дуй сюда. Факел не забудь.

Волшебник не слишком уверенно пробормотал, что он мастер призраков, а не солдат.

– Но только ты знаешь, когда надо поджигать, – оборвал его Элс. – Давай, это твоя работа.

Волчьи тени уже не боялись света и проверяли на прочность барьер вокруг лагеря. Богон вырос до восемнадцати футов. Ужасная согбенная фигура напоминала обезьяну, можно было даже различить глаза.

– Аз!

На трясущихся ногах волшебник поковылял к фальконету.

– Остальные на землю. Спрячьтесь. Или пойдите успокойте лошадей и быков.

Хорошо хоть богон воплотился в стороне от вьючной и верховой скотины. Вот только случайность ли это?

Воплощение завершилось.

Аль-Азер эр-Селим поднес факел к жерлу пушки.

С громовым раскатом фальконет выплюнул облако огня и дыма. «Да, – подумал Элс, – не зря зарядили с запасом». Порошок отсырел и горел медленно. После выстрела все окутало дымом, и никто не мог понять, достиг ли он цели.

Есть! Изрешеченный картечью богон распростерся на земле, а из пробитых в нем дыр тонкими струйками вытекала чернота. Рядом с поверженным чудищем валялись останки волка. Выстрел начисто снес кусты, ободрал кору с деревьев. В изувеченной рощице кое-где горел огонь, но пламя быстро угасало. В лагере воцарилась тишина, такая глубокая, словно вокруг была пустота, из которой бог и сотворил небо и землю.