Миа Тавор - Созвездие Волка. Блуждающая во тьме

Майк по-прежнему сидел у себя в комнате, и с того рождественского вечера я его больше не видела. Иногда я жалела о том, что сказала ему тогда. Все же благодаря ему моя изуродованная рука полностью зажила, он не рассказал директору и миссис Джеймс про волка и знал (но почему-то молчал) про мои ночные прогулки. Но стоило мне вспомнить о соревновании и тренировках красных в школьном подвале, которые несомненно были частью его «школьных успехов», как меня тут же пробирала дрожь, и все сомнения сразу улетучивались. «Отныне он для меня – это цвет его формы», – твердо решила я. Не более.

До самого начала занятий моим единственным развлечением были вылазки в лес, где меня неизменно встречал волк. От нечего делать я выполнила свою часть работы по политологии и даже осталась почти довольна результатом. Затем вернулись дядя и Николь, без конца трещавшая по телефону о новых шмотках, которые она привезла с Европы, и моя неприятная жизнь в этом доме пошла своим чередом.

С возвращением красных школьный чат тоже постепенно вернулся к жизни. Все разговоры были естественно о том, как они провели каникулы. Близняшки радостно заявили, что на этот раз их ожидания оправдались: они обнаружили магазины с «совершенно потрясающими тряпками», которые собирались продемонстрировать на первой же вечеринке в честь своего возвращения. Эрик и Дилан тоже постоянно участвовали в переписке, но про меня или волка не сказали ни слова – действовала угроза нависшего на ними наказания. Что ж, чем скорее это забудется, тем лучше.

Волк подо мной зашевелился – пришло время прощаться. Я встала, отряхнула снег и погладила его по голове на прощанье. «Увидимся в следующее воскресенье», – прошептала я, и он одним огромным прыжком скрылся в темной лесной чаще.

На сердце снова стало тоскливо. Каникулы закончились. Впереди новый, бесконечно длинный семестр, который завершится ужасным соревнованием красных, про которое рассказал мне мистер Честертон и которое теперь не выходило у меня из головы. Предавшись грустным размышлениям, я повернулась и зашагала по хрусткому снегу в сторону дома.

Первое построение красных надо было видеть. Те из них, кто отдыхали в разных местах (это касалось в основном параллельного класса Камиллы, Джейка и Майка, а также четырех старших классов красных, которые по большей части держались своими компаниями), воодушевленно целовались и радостно визжали при встрече, словно не виделись целую вечность. За этим следовали обмен подробностями и демонстрация новых шикарных побрякушек, которые они в изобилии привезли с собой, а также идеального загара и результатов разнообразных косметических процедур. У близняшек на голове творилось нечто невообразимое: растрёпанные вверх короткие прядки отливали всеми цветами радуги. Они называли это модным «авангардным беспорядком», но выглядело просто ужасно. Камиллу снова окружила толпа поклонников и друзей, и она с деланной скукой делилась подробностями своего «не слишком впечатляющего отдыха». И это в одном из самых шикарных Швейцарских курортов! Через толпу до меня донесся низкий голос Джейка – все присмирели, когда кто-то спросил его об отдыхе. Однако ответ был кратким, немного резким и не располагал к дальнейшим вопросам. И красные, с некоторой опаской оставив его в покое, вернулись к прежним веселым обсуждениям.

Он все еще злится из-за того, что я ему сказала? Я специально не смотрела в его сторону, но подумала, что лучше держать уши востро. Эрик и Дилан уже доказали, что красные ничего не забывают.

По привычке встав позади всех, я думала о том, что ждет меня в этом семестре. Новые неприятные подробности об этой школе из уст мистера Честертона давили на меня сейчас куда хуже очередной напыщенной и изобилующей лестными эпитетами в сторону красных речи миссис Джеймс. Сама она если и уезжала куда-то, то по ней это было незаметно: все та же тощая, костлявая фигура, облаченная в водолазку с длинным узким воротником, которой сжимал ее шею чуть ли не до самого подбородка, и прямую, безвкусную юбку до колен. Кроме броши льва, приколотой к тому месту, где по идее должна быть грудь, никаких украшений на ней не прибавилось. Монашки в католическом монастыре и то выглядели куда привлекательнее ее.

Рядом кто-то встал, и я оглянулась.

– Привет, – шепнул мне одними губами Уилл.

– Привет, – шепнула я в ответ.

Уилл совершенно не изменился за каникулы, лишь его темные волосы были слегка взъерошены. Я отметила этот факт, потому что никогда раньше не замечала, что он пытался уложить их как-то по-особенному. Сейчас это больше походило на неудачную попытку, после которой он сдался и оставил все, как есть.