Вера Чиркова: Цена дерзости

– Но… – спустя минуту отмер Тарос, – зачем… им столько детей?

– Сколько? – Костик догадывался, о чём тот думает, но на всякий случай предпочёл, чтобы квартерон сам уточнил смысл своего вопроса.

– Ну к ним ведь ходит столько народа… – с внезапным смущением пробормотал Тарос, и его уши заалели.

– А… вот ты о чём… – Костик усмехнулся с лёгким пренебрежением, наблюдать за растерянностью наивных блондинов оказалось неожиданно приятно. – Так я же сказала, они не продажные женщины. И… – Тут он невольно замялся, не зная, как вежливее пояснить зрелым мужикам, что их водят за нос. – Ну, в общем, те, кто не подходит морянам для продолжения рода, получают с напитком особое снадобье… и утром уверены, будто их всю ночь любили.

– А мы, значит, подходили, – с горьким сарказмом выплюнул Васт.

– Да, вы подходили, – отрезал Костик, живо сочувствовавший морскому народу. – В вас кровь ваальтов, и дети получат прекрасную наследственность. Мой… брат тоже подошёл… теперь у него будет трое малышей.

– Откуда трое-то? – ошарашенно поднял глаза на жену Тарос. – Ты же сказала – один раз?!

Тине стало смешно, ну вот зачем он торопится задавать наивные вопросы? Подумал бы немного, глядишь, сам всё сообразил. И одновременно в глубине души проснулось не то чтобы сочувствие, нет. Просто мужская солидарность. Очень неприятно, когда тебя вот так резко ставят перед фактом. При всей его симпатии к морянам и соболезновании их трагедии, способ действия они выбрали далеко не лучший. Хотя трудно сказать навскидку, что можно было придумать в тот момент, сто лет назад, когда горстка испуганных женщин и детей, ещё живо помнящих страшную боль от ожогов и ран, оказалась в прохладных водах чужого и неприветливого мира.

Мира, в котором их никто не знал, не ждал, и не собирался жалеть.

– Но ты ведь уже большой мальчик, – мягко фыркнул Костик, – вот и догадайся, как можно за одну ночь обрести троих детей. Могу дать подсказку, моряны очень широко пользуются тем, что люди плохо отличают их друг от друга.

– Ты иногда очень сильно меня удивляешь, Тина, – задумчиво произнёс Васт, свернул список в трубочку и передал Зайлу. – Отнеси в казарму и поясни им, в чём дело. Да пусть сразу не бегут в бухту… а сначала немного подумают… и про совместимость крови объясни.

– Хорошо… – Зайл замер на пороге. – А мы едем… или остаёмся?

– Как это – остаётесь? – теперь зависла Тина. – Из-за чего?

– Не волнуйся, мы едем, – серьёзно взглянул на неё Васт. – Я прекрасно понимаю, причину, по какой ты не могла раскрыть нам этой тайны раньше… и поэтому не собираюсь разрывать договор. Идём.

– Э-э, нет! – теперь Костик вцепился в подлокотники, словно его собирались тащить силой. – Вот кота в мешке мне не нужно. Как понимать твои слова о разрыве договора? Это что, значит, вы можете разорвать его в любой удобный для вас момент? Ну и зачем тогда я буду таскать вас с собой?

– Ты неправильно всё поняла, – теперь Васт смотрел на Костика с превосходством, – мы все давали клятву соблюдать родовые законы. И если их нарушим, обязаны немедленно вернуться на Анлезию и доложить старшему рода… чтобы он назначил наказание.

– А если не вернётесь немедленно? – начал кое-что понимать Костик.

– Это уже неважно. – Васт шагнул к двери. – Так ты идёшь? И учти, от твоего решения сейчас не зависит ничего, я всё равно поеду в Дилл.

– Я тоже, – тихо сообщил так никуда и не ушедший Зайл, и его слова прозвучали торжественно, как клятва.

– Стой! У нас приказ никого из города не выпускать! – Голос караульного звучал очень уверенно и храбро.

Да и как стражу не быть уверенным в собственной безопасности, если сидит он в будке, сложенной из огромных тёсаных валунов, и смотрит на путников из защищённого кованой решёткой окошечка? Причём решётка сделана так искусно, что ни стрела, ни наконечник копья не пройдут, без всяких предварительных замеров видно.

Зато вполне пройдёт одно из снадобий, какими щедро поделились на прощание моряны, сообразил Костик и потянулся к привязанному позади него сундучку.

– Кто тебе дал такой приказ? – Голос Васта был так приторно ласков, словно он разговаривал с умирающим.

– Господин хариф! Сказал, без его разрешения даже мышку нельзя пропустить.

– А про кошку он ничего не говорил? – Костик покосился на Жано, вальяжно развалившегося на спине соседнего панга, а ведь это идея!

– Не говорил… – засомневался страж и вновь упёрся, – но я всё равно никого не пропущу.