Наталья Косухина - Корпорация Лемнискату. И начнется отсчет

Последовав предложению, я присела рядом со вторым творцом, стараясь не смотреть на Разинского. По лицам обоих мужчин было видно, что настроение у них не самое радужное, а между бровями залегли тревожные складки.

Расположившись поудобнее, я взглянула на членов совета, повернувшихся в нашу сторону.

– Госпожа Ольга, со мной вы знакомы. Позвольте представить моих коллег. Как вы, наверное, знаете, в совет входит тринадцать человек. Каждый из них, кроме того что занимает директорское кресло, курирует в корпорации свою область. Здесь присутствуют главы отделов культуры, финансов, здравоохранения, безопасности, связи с общественностью, общих вопросов, религии, политики, образования, – представлял князь своих коллег. – И, конечно, люди, работающие на нашу организацию. Лично со всеми вы познакомитесь чуть позже.

Глядя на всех этих людей, я понимала, что хоть они и не занимают публичных должностей ни в европейских государствах, ни в России, но зато имеют очень сильное влияние в своей области, находясь при этом в тени.

– Заканчивая знакомства, я хочу представить вам господина Джеймса Мэллори. С его сиятельством Алексеем Михайловичем Разинским вы были представлены друг другу ранее.

Я кивнула.

– Теперь перейдем к причине, по которой мы сегодня собрались. А именно той, что в корпорации – большая радость: мы нашли еще одного творца!

– Вообще-то мы уже давно могли бы его найти, – недовольно заметил глава отдела здравоохранения – маленький, среднего возраста, темноволосый мужчина.

В зале повисла тишина, и Лехвицкий взглянул на меня из-под бровей.

– Да… Тогда, десять лет назад, произошла ошибка. Но я думаю, никто не держит ни на кого зла? – поинтересовался у меня глава Лемнискату.

– А вы как думаете? – равнодушно произнесла я, глядя прямо на князя. Мною владело странное безразличие. – Вы хоть представляете, что мне пришлось пережить? Чужая ошибка, – в этот момент я посмотрела на Разинского, который сидел белый как мел, – чуть не стоила мне жизни. Я долгое время училась в корпорации и хорошо знаю, что у меня раньше всех активировалась мутация. Не могу сказать, что в десять лет, находясь на грани смерти, я была счастлива. Поэтому объясните, почему вы считаете, что я должна забыть, как со мной поступили окружающие?

В зале повисло молчание, многие слегка морщились, некоторые поглядывали на меня, кто-то записывал что-то на бумаге.

– И что же вас спасло? – спросила руководитель отдела культуры, единственная женщина в совете. Это была элегантная темноволосая дама с тонкими чертами лица и в строгом костюме.

– Случай и, в некотором роде, поддержка родителей.

– Значит, они были уверены, что вы творец? – поинтересовался Лехвицкий, слегка прищурившись.

– Они надеялись на это, пока вы их не разубедили.

– Почему вы никому не рассказали? – вступил в разговор глава отдела политики, высокий мужчина со светлыми волосами и бесцветными глазами: в такие посмотришь – и сразу становится не по себе.

Чуть повернув голову, я открыто встретила его взгляд и ответила:

– Не имеет значения. И тем не менее, когда я умирала, няня отправила в город посланника, а его сразу же по прибытии уволили.

– От вас в столицу никто не прибывал, – отчеканил руководитель отдела безопасности – крупный мужчина с выправкой военного и тяжелым взглядом.

– Но можно предположить, что вашим посланником был тот человек, которого нашли убитым в канаве недалеко от вашего поместья.

В то время за всеми детьми, даже за не прошедшими собеседование, вели в течение нескольких месяцев наблюдение. На всякий случай. Но основное внимание было приковано тогда к другой девочке. И кто-то, видимо, это заметил. Через несколько дней она была найдена задушенной в собственной постели…

Я прикрыла рот рукой. Это могло произойти и со мной!

– Григорий… – укоризненно произнес князь.

– Простите, мадемуазель, – извинился главный инспектор, – но вам все равно придется рано или поздно привыкать к жестокости и опасностям нашей жизни.

– Конечно, все это нужно будет проверить и провести тщательное расследование, но сейчас мы должны двигаться дальше. Столько предстоит сделать, а времени мало, – быстро заговорил Лехвицкий.

– Что вы имеете в виду? – в один голос спросили я и глава отдела аналитиков.

Кинув на меня суровый взгляд, мой начальник повернулся к князю.

– Вы же не думаете, что я отдам такого перспективного человека после того, как мы столько вложили в нее? К тому же есть правило, согласно которому аналитик не может быть творцом, и наоборот. Это строжайше запрещено!