Морган Райс - Заряд доблести

«Проблема заключалась в том, что у моего отца были большие долги перед нашим лендлордом, неким мистером Трибблом. Мой отец был хорошим, честным и трудолюбивым человеком, и он всегда платил по своим долгам. Но наша деревня была небольшой, существовали определенные границы количества имеющегося у нас дела. Мы не жили на перекрестке, поэтому работы много быть не могло. Мой отец изо всех сил старался, чтобы его дело процветало. Он работал тяжелее, чем ты можешь себе представить. И все равно этого хватало только на то, чтобы платить за еду и ренту. Но мистер Триббл каждый год продолжал непомерно повышать плату за ренту, и мы просто не могли столько платить».

«Со временем мой отец все больше и больше погружался в долги перед мистером Трибблом. И когда пришло мое время покидать нашу деревню, чтобы вступить в Легион, мне не позволили этого сделать. Мистер Триббл запретил моему отцу отпускать меня. Он настаивал на том, чтобы я продолжал работать как его подмастерье, чтобы расплатиться с долгами. Иначе он грозился вышвырнуть моего отца из нашего дома».

«Отец был в ярости. Он велел мне отправляться в путь, он хотел, чтобы я был счастлив, несмотря ни на что. Но я не мог. Он нуждался во мне. И я знал, что это мое место. Поэтому я остался, чтобы помочь отцу расплатиться с мистером Трибблом, который уже владел почти всей деревней и был богаче, чем вы можете себе представить. Именно это и помешало мне вступить в Легион».

Элден замолчал, глядя на пламя.

«Но я не понимаю», – сказал Конвен, наконец, повернувшись к Элдену. – «Ты все-таки вступил. Что произошло?»

Элден долго смотрел на огонь, после чего, в конце концов, прокашлялся и продолжил.

«Однажды мистер Триббл пришел в наш дом. Словно было недостаточно того, что он выжимал из нас последнюю монету своими процентами. Словно было недостаточно того, что он запретил мне покидать деревню и присоединяться к Легиону. Словно было недостаточно того, что мой отец только и делал, что работал, чтобы оплачивать ренту. Однажды мистер Триббл решил, что хочет большего. Он решил, что хочет отобрать наш дом и превратить его в таверну. Он появился однажды и объявил, что мы должны собрать вещи и уйти до наступления рассвета. На улицу. Ему было все равно, куда мы отправимся. Вот так. Он развернулся и вышел».

«Мой отец упал духом на моих глазах. Он шел, как сломленный человек. И этот момент изменил мою жизнь. Мне было невыносимо видеть своего отца таким. Я больше не мог терпеть несправедливость всего этого».

«Я выбежал из дома, оседлал лошадь и погнался за мистером Трибблом. Я догнал его на дороге, на окраине деревни и вступил с ними в драку. Я стащил его с телеги, желая всего лишь поговорить с ним. Заставить его понять. Я не хотел причинять ему вреда. Но когда я стащил его на землю, он достал кинжал и порезал мою щеку. Он оставил мне этот шрам», – сообщил Элден, показывая на шрам под глазом, освещенный пламенем огня. Тору всегда было интересно, откуда он, но молодой человек никогда не задавал этот вопрос.

Элден прокашлялся.

«Затем мистер Триббл поднял свой кинжал и направил его к моему сердцу. Хотя я был безоружен и не ударил его. Сработал инстинкт самосохранения. Я отвел его руку от себя и, когда это случилось, он сам вонзил кинжал себе в живот. Я никогда не забуду выражение его лица, когда он посмотрел мне в глаза, умирая, по пути в загробный мир. Я держал его в своих руках около минуты, пока он не упал мне на ноги. Это был первый человек, которого я убил».

Элден вздохнул, нахмурившись. Казалось, что он снова проживает эту историю, рассказывая ее.

«Так случилось, что в то время проходил патруль. Они увидели меня, державшего в руках мертвого мистера Триббла, из живота которого торчал нож. Они затрубили в рог и бросились ко мне. Я знал, что если бы они меня поймали, то навечно посадили бы в темницу».

«И что ты сделал?» – спросил, Конвен, который, наконец, вышел из своего мира. Рассказ Элдена завладел им.

«Я не стал ждать», – продолжил Элден. – «Я не мог. Что бы я ни сказал, они сочли бы меня виновным. Поэтому я запрыгнул на своего коня и поскакал, не оглядываясь. Я скакал всю дорогу до следующей деревни, и так вышло, что в то время воины МакГила проезжали там для Отбора. Я встал вместе с остальными молодыми людьми и, поскольку я был выше их всех на целый фут, то был уверен в том, что меня выберут. Слава Богу, так и произошло. Это спасло мне жизнь. Если бы я когда-либо вернулся в свою деревню, меня, вероятно, арестовали бы».