Морган Райс - Восход доблести

Кира смотрела на ревущую воду, чей звук оглушал даже отсюда – он была даже громче грохочущих волн Печали – и девушка осознала ее опасность. Кира покачала головой, предпочитая риск того, с чем они могут столкнуться на суше, риску в этих стремительных потоках.

Она осмотрела контуры реки и увидела место, где она сужается – один берег практически касался другого. Через нее было переброшен хорошо протоптанный мост в виде арки, что позволяло кораблям проходить по воде. Кира заметила что-то на ее берегах: небольшое деревянное сооружение, похожее на дом, выветрившееся, покосившееся, расположенное на краю реки. В единственном окне горели свечи, и Кира увидела десятки небольших лодок, привязанных вдоль берега. Оно было центром деятельности. Кира увидела выходящих оттуда мужчин на нетвердых ногах, услышала грубые крики и поняла – это таверна.

В воздухе доносился запах еды, который поразил девушку в самый живот, отчего ей было сложно сосредоточиться на чем-то еще. Кира задавалась вопросом, какие люди находятся внутри.

«Пандезианцы?» – вслух спросила она, в то время как Диердре тоже рассматривала здание.

Диердре покачала головой.

«Посмотри на те лодки», – сказала она. – «На них иностранные маркировки. Это путешественники, прибывающие из-за моря. Они плывут через Танис, чтобы срезать путь в Эскалон. Я много их повидала в Уре. Большинство из них – торговцы».

Когда Лео рядом с ней заскулил, Кира ощутила приступ голода, но она помнила предупреждение своего отца о том, что ей следует избегать других людей.

«О чем ты думаешь?» – спросила Диердре, очевидно, думая о том же самом.

Кира покачала головой, разрываясь между дурным предчувствием и желанием получить пищу и укрытие, скрыться от дождя. Она рассматривала таверну, прищурившись от тревоги. Ей не нравились звуки, раздающиеся в ее стенах. Это были крики пьяных мужчин, которые она могла узнать везде, поскольку росла единственной девочкой в форте, полном воинов. И Кира знала, что, когда мужчины пьяны, они ищут неприятностей.

«Мы привлечем ненужное внимание». – ответила Кира. – «Две девушки, путешествующие в одиночестве».

Диердре нахмурилась.

«Они – не солдаты, а путешественники», – ответила она. – «А это не гарнизон, а таверна. Это не будет похоже на встречу с пандезианцами. Там нам просто не повезло. Эти люди будут сосредоточена на своей выпивке, а не на войне. Мы можем купить нужной нам еды и уйти. Кроме того, у нас есть Андор, Лео и твое оружие. Солдаты Пандезии не смогли остановить нас в лесу, так неужели ты правда думаешь, что кучка пьяных моряков сможет?»

Кира колебалась, нервничая. Она понимала точку зрения подруги и ей так же сильно хотелось есть, не говоря уже об укрытии, пусть даже на минуту.

«Я чувствую слабость от голода», – сказала Диердре. – «Мы все хотим есть. И мне никогда в жизни еще не было так холодно. Мы больше не можем так продолжать. Мы умрем здесь. Ты даже не осознаешь, как сильно дрожишь».

Кира вдруг осознала, что у нее от холода зуб на зуб не попадает, и поняла, что Диердре права. Им нужен перерыв, пусть даже на несколько минут. Это было рискованно, но продолжать путешествие в таком состоянии не менее опасно.

Наконец, Кира кивнула.

«Мы войдем и тут же покинем это место», – сказала она. – «Не поднимай головы. Держись поближе ко мне. И если какой-то мужчина приблизится к тебе, ударь его этим в живот».

Кира вложила в ладонь подруги кинжал и бросила на нее выразительный взгляд. Они обе замерзли, ослабели от голода, устали убегать от мужчин, и Кира видела по глазам Диердре, что та готова.

Даже несмотря на то, что они выехали из леса на поляну в направлении ревущей реки, приближаясь к таверне, Киру не покидало дурное предчувствие. Еще в пути девушка понимала, что это очень, очень плохая идея.

Дункан ехал верхом на своем коне рядом с Сивигом, Энвином и Артфаэлем. Их люди скакали позади. Он оглядывался назад и с удовлетворением видел, что все они теперь представляли собой единую силу. Люди Сивига, сотни сильных воинов, плавно объединились с его собственными людьми. Сейчас их силы насчитывали больше тысячи человек – намного больше, чем Дункан ожидал увидеть, когда покинул ворота Волиса. На самом деле, он даже не ожидал, что доживет до этого дня.

Встретив новый день, они двинулись на юго-восток. Они находились в пути уже несколько часов, следуя указаниям Сивига через его провинцию, после того, как покинули Эсефус и направились к Озеру Гнева. Теперь в небе низко висели послеполуденные тучи, и ни один из воинов, даже после долгого ночного сражения, не хотел останавливаться. Дункан чувствовал, что каждого из них переполняет ощущение предназначения, которое не охватывало Эскалон с момента вторжения. Нечто особенное витало в воздухе, нечто, чего Эскалону не хватало долгие годы и что, как казалось Дункану, он уже никогда не увидит снова. Это была надежда.