Джо Аберкромби - Полмира

– Убей ее! – визжала мать Исриун.

Горм прижимал ее к земле, с оскаленных зубов капала кровь, горячие капли шлепались о щеку. Грудь ходила ходуном, в горле прощально хлюпало.

Нечем дышать. Лицо горело. Вокруг орали, но она ничего не слышала – в ушах шумело. Она вцепилась Горму в руку, впилась в нее ногтями, но это рука из стали, из дерева, безжалостная, как корни деревьев, что прорастают с годами в скалы и разбивают камень.

– Убей ее!

Она видела лицо матери Исриун, дикую радость на нем, слышала ее вопли:

– Верховный король приказывает! Единый Бог повелевает!

Горм покосился на свою служительницу, и щека его дернулась. Хватка чуть ослабла – а может, ослабла связь Колючкиной души с телом… улетаю… улетаю…

Нечем дышать. В глазах темнело. Она видела Последнюю дверь, время финтов и уловок ушло. Смерть отодвинула засов, широко распахнула дверь. Колючка заколебалась на пороге.

Но Горм не толкнул ее в спину.

Словно бы сквозь завесу она увидела, как собрался хмурыми складками его лоб.

– Убей ее! – заверещала мать Исриун, и верещала она все громче и громче, пронзительней и пронзительней.

– Праматерь Вексен приказывает! Праматерь Вексен приказывает, слышишь ты или нет!

И тут окровавленное лицо Горма перекосилась, и от глаза к губам по нему прокатилась дрожь. И он вдруг перестал скалиться и сжал губы. И хватка правой его руки ослабла, и Колючка со всхлипом вздохнула, и мир в ее глазах перевернулся, потому что она завалилась на бок.

Бранд неверяще смотрел, как Горм отпустил Колючку и та упала. А ванстерец медленно повернулся к своей служительнице. Голодный рев воинов постепенно стих, и толпа по обе стороны долины погрузилась в молчание, словно бы весь шум куда-то слился, оставив после себя настороженную тишину.

– Я – Крушитель Мечей.

Горм осторожно положил правую руку на грудь.

– Какое безумие обуяло тебя, что ты говоришь со мной столь дерзко?

Исриун ткнула пальцем в Колючку, которая перекатилась на живот и жалостно блевала в траву.

– Убей ее!

– Нет.

– Праматерь Вексен приказывает…

– Хватит с меня приказов праматери Вексен! – вдруг взревел Горм, выпучив глаза на окровавленном лице. – Я устал от высокомерия Верховного короля! Но более всего, мать Исриун… – тут он оскалился от боли и выдернул Брандов кинжал из своей ладони, – … я устал от твоего голоса. Меня бесит твое блеянье, женщина.

Лицо матери Исриун залила смертельная бледность. Она попыталась отступить назад, но татуированная рука матери Скейр прихватила ее за плечи и не дала двинуться с места.

– Ты нарушишь данные им клятвы? – пробормотала Исриун, изумленно раскрывая глаза.

– Нарушу ли я данные клятвы?

И Горм стряхнул с раненой руки щит, и тот покатился по траве.

– Нет чести в том, чтобы держать их! Я нарушаю их! Разбиваю! Плюю на них! И сру на них тоже. Прям на каждую, понятно?! – Он навис над сжавшейся Исриун с окровавленным кинжалом в руке.

– Верховный король повелевает, да? Праматерь Вексен приказывает, да? Старый козел со своей свинюкой – я отрекаюсь от них! Я бросаю им вызов!

Тоненькая шея Исриун задрожала – она сглотнула.

– Если ты меня убьешь, войны не миновать.

– О, войны точно не миновать. Матерь Воронов расправила свои крылья, женщина.

И Горм медленно поднял откованный Рин кинжал, и Исриун не отпускала глазами блестящее острие.

– Перья ее – мечи. Слышишь, как они звенят?

И он улыбнулся.

– Но мне нет нужды убивать тебя.

И он бросил кинжал, и тот подкатился к Колючке, которая как раз стояла на четвереньках и блевала в траву.

– Зачем убивать, если можно продать? Не правда ли, мать Скейр?

И прежняя, точнее, уже новая служительница Горма улыбнулась ледяной, как северное море, улыбкой.

– Возьмите эту змею и наденьте на нее ошейник.

– Вы поплатитесь за это! – дико заверещала Исриун. – Поплатитесь!

Но Гормовы воины уже волокли ее вверх по восточному склону.

И Крушитель Мечей обернулся, отмахнув раненой рукой. С пальцев капала кровь.

– Ты не передумала заключить со мной союз, Лайтлин?

– Ванстерланд и Гетланд ждут великие дела! Никто не сможет противостоять нам! – отозвалась Золотая королева.

– Тогда я принимаю твое предложение.

И над долиной пронесся потрясенный вздох, словно бы все стояли, затаив дыхание, а теперь выдохнули.

А Бранд вывернулся из рук Ральфа и побежал.

– Колючка?..

Голос доносился откуда-то издалека, эхом отдавался в темном туннеле. Голос Бранда. Боги, как здорово-то – Бранд зовет…