Владислав Выставной - Кремль 2222. Киев

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

© В. Выставной, 2015

© ООО «Издательство АСТ», 2015

Со стволов тихо струился дымок, плечо ныло от отдачи.

Нет лучшего способа снять напряжение, чем разрядить оружие в подозрительный полумрак за спиной. Особенно – сразу все шесть стволов штуцера двенадцатого калибра. Вроде знаешь, что ни во что не попал, но на душе как-то спокойнее.

Назар облизал пересохшие губы, нервно рассмеялся. Наверное, просто перетрусил. Место здесь жуткое, проклятое – вот и мерещится всякое. Он огляделся, втягивая голову в плечи. Ничего себе, сократил путь – влез-таки в запретный район. Так что пенять не на кого – надо идти вперед и молиться, чтобы святые помогли добраться домой живым и в здравом рассудке.

А не спятить здесь трудно. Ряды огромных железных фигур замерли навеки, как мрачные статуи в честь воинов Судного Дня. Они и впрямь напоминали солдат Преисподней – древние машины убийства, боевые роботы, по какой-то причине так и не дошедшие до города. Это настоящий Некрополь Проклятых – так зовут в Лавре здешних железных демонов.

Выбрасывая горячие гильзы и забивая в стволы оставшиеся шесть патронов, Назар мрачно подумал, что до Лавры осталось больше половины пути и шансы добраться тают на глазах.

Проблема в том, что он остался один.

Послушники никогда не передвигаются в одиночку. Тем более – первогодки. Так уж получилось, что из всего дозора уцелел лишь он – самый непригодный для поставленной цели.

Просто потому, что струсил. Спрятался, когда братья приняли последний бой. И сколько бы он ни утешал себя тем, что хоть кто-то должен уцелеть, чтобы принести тревожную весть в Лавру, – он все равно останется трусом. Пусть даже не сам он спрятался – это дьяк затолкал его в погреб, когда вокруг уже вовсю бесновались муты, – все равно…

– Заткнись! – закрыв глаза, приказал он самому себе. – Ты знаешь: так было надо!

Он заставил себя открыть глаза и обернуться туда, откуда отчаянно пытался уйти. Смерть ползла по пятам со стороны заката.

Беда всегда приходит с Запада. Так уж повелось на этих землях.

Вот и теперь мерцающая багряная полоса над горизонтом не оставляет надежды. Впереди медленно надвигающейся смерти ползет страх – тянется своими ледяными отростками, стремясь уничтожить еще до прихода настоящей опасности.

Назар всем телом впитывал этот ползучий страх, и даже защитная молитва не избавляла от этого удушающего чувства. Он не из слабаков – таких не отправляют в дозор на дальний скит. Это все оно – сияние Запада, проклятье древнего города, – давит, проникает сквозь кожу и разъедает мозг.

Резкий, высокий и раскатистый треск вывел его из оцепенения. Назар поднял голову, медленно огляделся, вслушиваясь в сумерки. Потные пальцы судорожно вцепились в холодный металл штуцера.

– Чур меня чур! – прошептали сухие губы. – Всех ненавидь, а меня не увидь!

За языческий заговор легко отхватить епитимью от святых отцов, но сейчас не до богословских диспутов – страх смерти сильнее страха перед мелким прегрешением.

И снова он – болезненно отдающий ультразвуком стрекот. И еще раз так же, но более глухо – теперь уже с другой стороны.

Назар сжал зубы, невольно пригнулся, ловя боковым зрением движения теней. Что там пряталось, в бескрайних развалинах пригорода? Что бы там ни было – оно плотоядное и злобное, потому что другое не будет красться по пятам и устраивать засаду. И еще хуже: оно не одно.

Его взяли в клещи.

Этого стоило ожидать. Страх гонит всех – и людей, и монстров, замешивая водоворотами злобы и ненависти. Согнанные вместе, все твари начинают пожирать друг друга, как пауки в банке. Вот и его затянуло в эту мясорубку.

Никогда ж не думал, что дело так обернется! Что старое предание окажется правдой, что снова двинется на город старая напасть. Верил, что так и проскучает в молитвах да дозорах на окраине изведанного мира. Из города-то горизонта не видно – вот Лавра и посылает дозорных в дальний скит. Пятнадцать лет уж не было такой беды, все стали забывать о ней, как о бредовом кошмаре. Однако так уж устроен мир – рано или поздно зло напомнит о себе и вернется, чтобы испытать на прочность силу твоего духа.

Приземистая тень резко вынырнула из-за темного железного силуэта. Сама манера двигаться – резкая, разбитая на короткие, непредсказуемые рывки, выдавала в ней природного убийцу. Плоский лоснящийся панцирь не меньше метра в поперечнике и загнутый кверху сегментарный раздвоенный хвост с двумя острыми жалами. Здоровенные щелкающие клешни перед крохотной головой и омерзительные, мохнатые паучьи ноги – кошмарный гибрид гигантского паука и скорпиона. Их так и прозвали – скорпы. Безжалостные жнецы смерти.