Эми Тинтера - Мятеж

Наш челнок уже был заполнен. Рен послала мне улыбку, от которой у меня все внутри перевернулось.

– Наверное, я тебя люблю, – сказала она.

Я удивленно хохотнул:

– Наверное?

Она взяла меня за руку и потянула за собой к челноку, оглядываясь через плечо.

– Наверное. Ты же знаешь, что со мной не поймешь толком.

Я снова рассмеялся:

– Наверное, я тебя тоже люблю.

– Я догадалась.

Мне захотелось сгрести ее в охапку и снова поцеловать, но я лишь улыбнулся. Мы вошли в салон. Дверь со стуком закрылась, я погладил Рен по щеке, и она улыбнулась в ответ. Челнок взревел, готовый взлететь.

В тот день, когда я впервые прибыл в филиал в Розу как настоящий рибут, меня доставили наземным транспортом. Я сидел в углу фургона КРВЧ в наручниках и с охранниками с обеих сторон.

Я расслышал свое сердцебиение и сообразил, что никогда не спрашивал, сохраняется ли оно у рибутов. У меня было общее представление о Перезагрузке: организм отключается, а после возрождается более сильным, но я не думал, какие функции при этом сохраняются или не сохраняются.

Я помнил, как сидел в фургоне, когда распахнулись ворота Розы. Ладони стали липкими от пота, мучила тошнота. Мне понадобилась минута, чтобы вспомнить, что я стал рибутом, и осознать сохранность всех человеческих ощущений и чувств.

Радоваться этому или горевать – я не знал. Я мог радоваться, что остался прежним, но мысль о том, что я превратился в рибута КРВЧ, не утратив при этом ясного сознания и воспоминаний о счастливой человеческой жизни, не могла не удручать.

На этот раз мы подобрались к Розе пешком, челнок сел в миле от границы. Я снова испытал тот же страх.

Нет, не тот же. Он присутствовал, но не был связан ни с КРВЧ, ни с тревогой за будущее. Это был страх за Рен, а еще я очень боялся, что план не сработает и все рибуты погибнут. Однако теперь я сумел его скрыть. Никаких потных ладоней и бешеного сердцебиения.

Рен смотрела прямо перед собой, лицо ее было бесстрастно. Наверное, я не так хорошо, как она, мог сдерживать свои чувства, но все равно восхищался ее умением задвинуть их куда подальше и при желании притвориться, будто их нет и в помине. Никогда бы не подумал, что мне это в ней понравится.

Она остановилась, остальные рибуты и люди, шагавшие позади, тоже замерли. За нами шли Адди, Айзек и еще двадцать рибутов. Отряд людей шел последним и был невелик, всего около десяти человек.

Мы подошли так близко к воротам, что я уже различал вышки. Было тихо, привычный электрический гул исчез. Ток выключили, как и пообещал Рили. Это был добрый знак. Быть может, нам все-таки хватит людей, поддерживающих нас в Розе.

Рен жестом приказала нам оставаться на месте и подошла к воротам. Не колеблясь ни мгновения, она взялась за провод и чуть выждала. Я поморщился, представив силу разряда, который мог пройти сквозь ее тело.

Когда она кивнула, Рили и Адди бросились вперед с кусачками. Уже через секунду провода упали на землю. Когда место расчистилось достаточно для прохода всех, Рен вошла первой, за ней – рибуты, а после – люди.

Мы быстро выстроились в полукруг, поставив в середину людей, и торопливым шагом пошли в город. Я бросил взгляд на сторожевые вышки. Нам было сказано идти именно этим путем, потому что сидящие там дозорные притворятся, будто не видят нас, но я все равно приготовился получить на бегу пулю.

Выстрелов не последовало. Мы миновали вышки в полной тишине и устремились к возвышавшемуся впереди зданию КРВЧ.

Филиал в Розе находился вдали от трущоб, а потому не был обнесен забором. Я редко видела его с этой точки – обычно обзору мешал челнок, хотя иногда мне удавалось глянуть назад во время какого-нибудь задания.

Когда мы приблизились к зданию, люди откололись и побежали в трущобы, а я быстро осмотрела окрестности. Вокруг филиала не оказалось ни души, но было бы нелепо вообразить, что его не охраняют – особенно теперь.

Я взглянула наверх. На крыше наверняка есть охрана. Скорее всего, снайперы. И возле каждой двери должны стоять часовые. В Остине у нас не было прямой поддержки со стороны охранников или офицеров – те недовольные из КРВЧ, что находились внутри, чурались нас, – а потому казалось странным, что мы намеревались подойти к офицеру КРВЧ с просьбой впустить нас.

Мы свернули за угол и чуть замедлили шаг. От входа нас отделяло лишь несколько ярдов.

Я шагнула вперед.

Грянул выстрел.

Я подскочила и сразу посмотрела на крышу. Однако стреляли из трущоб, и грохот немедленно повторился.