Дмитрий Янковский - Чистилище. Амазонки Янычара

Егору ничего не оставалось, как передать приказ пехотному командиру и отправить ординарца в эллинг, чтобы вывели кавалерию. Уже через несколько минут полная рота пехотинцев, вооруженных как длинноствольными ружьями, так и автоматами старого времени, миновала ворота и, растянувшись цепью, дала плотный ружейный залп по прилегающим участкам леса. Никто не ответил. Ни стрел, ни пулеметного огня, вообще ничего.

Егор выпустил одну зеленую ракету, означавшую, что первому отделению нужно выдвинуться вперед для прочесывания леса.

Десяток бойцов ринулись в лесную чащу, для острастки постреливая из ружей, чтобы приберечь боекомплект автоматчиков до начала настоящего боя. Но бой так и не начался. Противника просто не было. Ни в ста, ни в двухстах метрах от стены не только не нашлось ни единого человека, но и следов присутствия хоть сколько-нибудь серьезных сил. Подозревая, что противник мог отступить, Шамиль лично приказал седельной кавалерии обогнуть участок леса по дороге и преградить путь отступающим силам диких. Но никто и не отступал. Противника просто не было. Вообще.

– Не понимаю… – прошептал Егор. – Куда они делись? Двигаться быстрее кавалеристов они не могут. Лошадей у них нет, а если бы были, они бы не могли скакать на них через лес так же быстро, как наши по дороге. Но нам же не могло померещиться нападение!

– Не могло? – проревел Шамиль. – Нам? Может, тебе? Ты еще меня к своему поражению притянуть решил?

Он толкнул Егора в грудь, тот не удержался на ногах и впечатался спиной в бревенчатую стену рядом с бойницей. Воины, находившиеся неподалеку, поспешили сделать вид, что ничего не замечают. Они прекрасно знали, чем обычно заканчивались у Шамиля подобные вспышки гнева. Шамиль вплотную приблизился к Егору, прижал его всем телом, а предплечьем придавил ему горло.

– Простите! – прохрипел Егор, выпучив глаза.

Они быстро наливались кровью. Шамиль медленно, растягивая удовольствие, наклонился к лицу Егора и, впившись губами в его глазницу, с шумным чмоканьем высосал ему глаз. Егор пытался кричать, но передавленное горло не позволяло ему издать ничего, кроме отчаянного хрипа. Высосав второй глаз, Шамиль сплюнул в сторону кровавой слюной и отбросил дергающееся тело бывшего командира сектора. Дав ему помучиться пару минут и понаблюдав за конвульсиями, Шамиль бесцеремонно спихнул Егора ногой через бойницу наружу. Тот грохнулся с высоты стены, но еще какое-то время жил, судя по хрипам и стонам.

– Кто был заместителем этого выродка? – громко спросил Шамиль.

Прятаться было бессмысленно, так что парню лет восемнадцати пришлось признаться, что обязанности заместителя в южном секторе выполнял он.

– Ты теперь командир, – снова сплюнув, сообщил парню Шамиль. – До тех пор, пока ты тоже не обосрешься, а я не высосу тебе глазки.

– Есть… – с трудом выдавил из себя парень.

– Как звать?

– Игорь.

– Ну, чего ты дрейфишь так? – Шамиль рассмеялся. – Поживешь еще. Выслужишься, бабу тебе дадут. Хоть приткнешь с пользой свою долбилку, не все же об нее кулаки стирать. Хватит дрейфить, говорю! Есть соображения по поводу нападавших?

– Может, они это… Подкоп сделали?

– Это чушь. Но мысль интересная, – Шамиль задумался, затем добавил: – Дикие могли найти какой-то подземный тоннель, почему-то не занятый мутантами.

– Странно, что о таком тоннеле мы не знаем, – осторожно заметил Игорь. – У Чистых в бункере должны быть планы всех коммуникаций в округе.

– А ты думаешь, они всеми своими секретами с нами делятся? – с усмешкой спросил Шамиль.

Он приказал очень плотно прочесать лес, искать любой люк, вентиляционную трубу или любой другой намек на подземные сооружения.

А в это время по дороге, подпрыгивая на велосипедных колесах, уносилась прочь от Крепости пулеметная тележка с беглянками. Душноватая ночь, опустившаяся на подмосковный лес, сделала окружающий пейзаж почти неотличимым от образов из кошмарного сна. Казалось, что черные ветви деревьев тянутся к проторенной дороге корявыми узловатыми пальцами, а полная луна, сияющая, как сторожевой прожектор, залила пространство мертвенным светом, расчерчивая его глухими тенями, похожими на мазки тушью по рисунку обезумевшего художника.

Четверка черных коней неслась по раздолбанной грунтовой дороге, вытянув морды и едва не скрипя напряженными жилами. Хлопья пены срывались с губ разгоряченных животных, подкованные копыта с грохотом поднимали в воздух клубы пыли, серебрящейся в потоке лунного света. Дарья управляла упряжкой, стоя, на манер древних колесничих. Ее длинные, как у матери, волосы, развевались на ветру, подобно пиратскому флагу, серое полотняное платье плотно облегало фигуру, прижатое к телу набегающим потоком воздуха. Девушка чувствовала себя уверенно, одной рукой держась за алюминиевый поручень, другой удерживая поводья, а коленями компенсируя броски тележки на неровностях грунта.