Кирилл Шарапов - Чужой мир. Пустыня смерти

День коротали за картами, больше делать было нечего, лампы, найденные Игорем, работали исправно и даже не думали угасать.

– Вроде проясняется, – заметил Спасский, ходивший курить в основной офис.

Всеволод раздвинул жалюзи.

– Похоже на то, – согласился он с профессором. – Думаю, к утру развеется.

– Дай бог, – прошептала Карина, сидевшая неподалеку.

Всеволод вскочил всего за несколько секунд до первого толчка, здание содрогнулось, но устояло.

– Подъем, – что было сил заорал он. – Хватайте вещи и выметаемся, еще одного толчка дом не переживет.

Сонные люди, с трудом осознавая, что происходит, суетливо принялись собираться. Бур заранее предусмотрел подобное развитие событий, каждый отвечал за свою сумку, заполненную имуществом группы.

– Живее, – надевая рюкзак, торопил он.

Они не успели. Новый толчок встряхнул здание, и люди попадали на пол. Этого удара перекрытия не выдержали, и Всеволод рухнул вниз. Все вокруг было в пыли, грудь болела, Бур попытался встать, но понял, что это нереально – прямо на нем лежала металлическая балка под тонну весом, от участи быть раздавленным его спас обломок стены, на который и пришелся основной удар.

– Есть кто живой? – заорал он. Никто не отозвался. – Выбираться придется самому, – прокомментировал тишину Бур.

Избавиться от рюкзака оказалось делом непростым. Нашарив пластиковый крепеж, он распустил лямки и, извиваясь всем телом, вытолкнул импровизированную подушку, после чего выползти из-под балки было уже делом пяти секунд. Оглядевшись, Бур понял, что находится в бетонной коробке, высота потолка чуть больше двух метров, стены из навалившихся друг на друга обломков. Откуда-то тянуло свежим воздухом. Рюкзак тут же занял свое место за спиной. Фонаря не было, зато была лампа местного производства, накануне они нашли пять штук на разных этажах. Две использовали для освещения убежища, три убрали до лучших времен. Свет лампы, которая ничуть не пострадала, с трудом пробивался сквозь пыль. Внимательно осмотрев ловушку, Всеволод нашел еще одного пострадавшего, Николай был придавлен противоположенным концом балки, и помощь была ему уже не нужна. Угол швеллера разворотил грудь, сокрушив ребра и позвоночник. Всеволод нагнулся и провел ладонью по глазам, закрывая их. Минуту посидел рядом, прощаясь, после чего взялся за обследование завала. Самым перспективным был участок из разбитых блоков, в щели между ними проникал солнечный свет. На разбор ушло больше трех часов. Ободрав руки в кровь, Всеволод выбрался наружу через метровый лаз. Это была не улица – он стоял на уровне второго этажа, на пятиметровом пяточке, от туч не осталось и следа, как, впрочем, и от города. Все, что уцелело при первом слиянии, лежало в руинах. Устоял лишь один объект: на потрескавшемся монументе, взирая на разрушения, стоял Георгий Жуков.

Вся площадь была изрыта провалами и больше напоминала великий каньон в Аризоне. Всеволод огляделся. Спуститься на землю не представляло никакой сложности, но… было одно «но».

Где-то под завалом остались люди, с которыми он два дня находился под одной крышей. Только как их найти? Без сотни человек и строительной техники тут делать нечего, разобрать завал в одиночку было нереально. Кричать, вслушиваясь в каждый шорох? Но только на крики мог прийти кто-то еще, и не факт, что это будет встреча друзей. Мир-то – новый и незнакомый…

Глянув на солнце, он попытался определить, сколько времени провел под завалами. Солнце висело прямо над головой, значит, прошло больше шести часов. Всеволод вскарабкался на ближайший блок, с него – на другой и так далее, пока не достиг самого верха. Рюкзак давил на плечи, автомат, висевший стволом вниз на груди, сильно мешал. После получасового лазания по руинам он нашел Алину и Аркадия. Два тела обнаружились под плитой, криво рухнувшей на обломки, девчонке камнем проломило череп, скорее всего, она умерла быстро, а вот Аркадию не повезло. Куском плиты мужчине раздробило ноги, на его лице посмертной маской отражались страдание и обреченность. Видимо, умирал он долго, раздавленные ноги были перетянуты самодельными жгутами, одним из которых был его собственный ремень. Значит, кто-то пытался ему помочь и был с ним в его последние минуты. Всеволоду не пришлось закрывать мертвым глаза, тот, кто был с ними, сделал это за него. Но вот кто это мог быть? Ответ на свой вопрос Бур узнал через несколько минут – на плите над телом ему оставили послание, крупными буквами написанное маркером прямо на бетоне: