Валерий Пылаев - Метро 2033. Выборг

Но пока все шло хорошо – настолько хорошо, насколько вообще могло. Лёшка осторожно привалился боком к стене, давая себе отдохнуть хотя бы несколько секунд. Непривычное к таким нагрузкам тело ныло, хотя в сумме он преодолел едва ли больше трех сотен метров. Ночь была холодной, но лицо уже успело покрыться испариной. Тяжело. Тяжело и жарко. И еще несколько быстрых рывков впереди – по одному на каждую лампу. Керосинки дают совсем немного света, но и этого достаточно, чтобы разглядеть двух человек у стены даже с такого расстояния. Поэтому места, где они висели, приходилось перебегать. Аккуратно, на цыпочках, успевая не только смотреть себе под ноги, но и оглядываться на дозорного. И на девочку – следить, чтобы она не споткнулась и не упала. Лёшка мысленно поблагодарил ее – молодцом держится, даром, что ничего не понимает. Или все-таки понимает? С тех пор, как Волки притащили ее в Замок несколько дней назад, Лёшка слышал от нее всего несколько слов – «есть», «пить», «холодно» и, пожалуй, все.

Странная она все-таки. На вид лет двенадцать, а ума как у младенца. И глаза. Сейчас, в темноте, они огромные, круглые, но при свете превращаются в узенькие щелочки. Совсем как у кошки. У людей таких глаз не бывает. И ладно бы только глаза, она вся какая-то… необычная. Все время вертит головой, раздувает ноздри, как будто принюхивается. Двигается чуть слышно – и не потому, что сейчас их могут заметить – она вообще всегда так ходит. Мягко, аккуратно, перекатываясь с пятки на носок. Крохотная, но неожиданно сильная – Лёшке так и не удалось затолкать дикую девчонку в ванную, чтобы хоть как-то отмыть грязь, сплошным слоем покрывавшую ее худенькое тело. В общем, странная она, по-другому и не скажешь.

Но это уж точно не повод сделать с ней то, что собирался сделать Фенрир. И он, Лёшка, этого сделать не даст. Хрен им всем. Хватит, потерпели. Уроды.

– Тихо, маленькая, тихо, – прошептал он, подтягивая девочку поближе к себе. – Сейчас идем, быстро-быстро, но не шумим, ладно? Молодец.

Еще одна короткая перебежка через пятно света, и вновь спасительная темнота. Сердце бешено колотилось в ушах, настолько громко, что Лёшка удивился, как это дозорный не слышит его со стены. Бросить бы этот чертов рюкзак. Быть бы сейчас посильнее и постарше – хотя бы лет на пять. Тогда бы он смог все изменить… наверное. А может, и не смог бы. Отец был взрослым, умным и сильным, но даже у него не получилось.

А у него, у Лёшки, получится! И плевать, что ему всего пятнадцать. Пусть ему не под силу схватиться с Фенриром и Варгом, но девочку он им не отдаст. Выведет наружу и спрячет, а потом они дождутся утра и двинут подальше отсюда, туда, где их не найдут. Живут же как-то люди за стенами Замка – значит, и Лёшка жить сможет. И все будет хорошо. Надо только пробежать за следующую лампу. А потом – за следующую после следующей. И все, караулка и ворота. О том, что ждет ЗА воротами, Лёшке пока даже думать не хотелось.

– Ну, давай, еще разок, – прошептал он, подбадривая скорее самого себя, чем девочку. – Пошли!

Рывок. Пауза. Отдых. Так же – боком к стене. Безумно захотелось сесть на заросшие жиденькой травой камни. Нельзя! Это не усталость – вернее, не только усталость. Замок, молчаливой холодной громадой возвышавшийся в темноте, не хотел отпускать Лёшку, отбирая последние силы. Не Фенрир, не дозорные – сам Замок крепко держал свою жертву, обманчиво убаюкивая волю, упрашивая скинуть рюкзак и передохнуть хотя бы несколько минут. Но если сядешь – будет уже не встать. Надо двигаться дальше.

Кое-как оттерев рукавом пот со лба, Лёшка расстегнул ворот куртки, запустил руку за пазуху и нашарил на груди крохотный кусочек металла. Простенький серебряный крестик, немного погнутый и потемневший от времени. Отец всегда носил его сам, но тогда, перед уходом, отдал Лёшке. Вот так, просто взял и отдал, даже ничего не сказав. Как будто чувствовал, что не вернется. Десять лет назад…