Стеклов Дмитрий - Нереальность

- Сядьте! - приказал Скляров.

- Нет, я не сумасшедший, - не унимался Павел. - Это всё правда.

- Сядьте или вас придётся заставить силой.

Скляров взглядом дал знак санитарам. Один с готовностью достал шприц, два других схватили Павла за плечи и силой усадили на стул. Один ножницами разрезал рубашку на его плече.

- Нет, пустите меня! - Павел стал вырываться, но это не помогло.

Санитар воткнул толстую иглу в кожу Павла и медленно ввёл инъекцию. Сознание Павла помутилось, и он потерял сознание.

***

Виктор очнулся в тюремной камере. Он не мог вспомнить, как здесь очутился. В памяти всплыло его отключение и вновь подключение к сети тюремной виртуальной системы. Они также хотели заблокировать его память и внедрить новую личность, как это было в первый раз, но Виктор за исключением последних моментов прекрасно всё помнил и осознавал. Значит, их намерение не осуществилось, что-то пошло не так, отчего его решили запереть в одной из немногих старых тюрем города в обычной камере. Но что могло произойти? Что побудило Комова изменить первоначальный замысел?

Внезапная и очевидная догадка осенила Виктора. Очевидно, не имея возможности его контролировать, Комов решил максимально изолировать строптивого узника и принял простое решение посадить его в тюрьму старого образца. В мире компьютерных технологий, где всем управляет виртуальная реальность и где даже почти все тюрьмы виртуальные, что может быть проще, чем посадить человека в место, лишённое всего этого. В Реальности даже будучи в тюрьме и с заблокированной памятью Виктор хоть как-то владел ситуацией, управлял действиями, имел контакты с различными людьми и доступ к информации. Здесь же он всего этого лишён и стал фактически бессилен. То, что не удалось всей Службе Виртуальной Беозопасности и корпорации удалось одному человеку. Они пытались воздействовать на него с помощью виртуального оружия, а нужно было всего лишь перекрыть к нему доступ. Теперь он действительно ничего не мог поделать.

Виктор понятия не имел, какое было число или день недели и сколько он уже здесь пробыл. В его камере не было окон, так что невозможно было определить время суток, лишь ночью выключали свет. Чтобы не потерять счёт времени он стал делать насечки на стене. Виктор чувствовал, как ещё не отошёл от воздействия медикаментов от реабилитационного периода после отключения, значит он здесь недавно. За всё время ему не удалось ни разу увидеть ни одного человека. В его камеру никто никогда не входил. Лишь три раза в день некто через окошко в двери у пола подавал на подносе еду, однако попытки разговорить его или хотя бы вытянуть из него слово оканчивались провалом. Охранник был молчалив как рыба.

Виктор не знал, сколько ещё здесь пробудет, однако ему уже было всё равно. Он хотел только одного - чтобы всё это поскорее закончилось. Тянущаяся неопределённость мучила его ещё больше. Он знал, что рано или поздно с ним начнут говорить. Оставалось лишь ждать. Но сколько?

В один из дней в его камеру вошли два охранника в чёрной форме. С момента второго ареста Виктор впервые увидел людей, однако они по-прежнему ничего не говорили. Также молча охранники подняли Виктора на ноги, вывели из камеры и повели по тюремному коридору. В нём было совершенно тихо и пусто. Не было слышно ни других заключённых, ни охранников. Такое ощущение, что во всей тюрьме они были одни.

Виктор чувствовал невероятное облегчение после случившейся перемены и от присутствия рядом ещё кого-то. Ему было абсолютно всё равно, куда его ведут. Конечно, он мог бы попробовать раскидать своих конвоиров и попытаться сбежать, но сразу же отказался от этой затеи. Его тело было ослаблено долгим бездвижием в виртуальной тюрьме и медикаментами, а охранники были сильны и вооружены. Вдобавок бежать, не зная плана помещений и распорядка охраны, просто бессмысленно. Кроме того, всё же стоит узнать, куда и зачем его ведут и что всё-таки произошло.

Виктора ввели во внутренний тюремный двор, окружённый со всех сторон корпусами зданий. Здесь их уже ждали ещё несколько охранников. На их фоне выделялся человек в сером плаще, стоявший с края. Он слегка кивнул головой, и охранник снял с Виктора наручники, после чего все из тюремного двора удалились, оставив их вдвоём.

- Здравствуй, Виктор, - произнёс человек. - Наконец-то мы с тобой встретились. Ты, наверное, меня не узнаёшь. Это я, Белов.

В реальной жизни у Белова, конечно, была другая внешность, но не только это отличало его. Белов выглядел старее. Его лицо уже кое-где рассекали морщины, а волосы, несмотря на молодой возраст, были тронуты сединой. На мгновение у Виктора возникли сомнения.