Бертрам Чандлер - Контрабанда из иного мира

Коммодор пожал плечами.

— Всякое бывает. В начале двадцатого века — если мне не изменяет память — на Земле был построен военный корабль, он назывался «Дредноут». После этого бронированные военные корабли стали называть дредноутами… я имею в виду морские корабли.

— Я никогда не сомневалась в твоих познаниях в военной истории. Еще один вопрос, господин эксперт. Не припомните ли Вы хоть один случай, чтобы имя корабля, выведенное у него на борту, содержало грамматические ошибки? Причем чтобы это делалось сознательно? Я имею в виду прежде всего историю человечества. Хотя…

— Можно еще сто лет болтаться здесь и гадать на кофейной гуще, — проворчал Вильямс. — А можно просто подцепить эту хреновину и отогнать на стабильную орбиту, а потом вернуться в Порт и там заниматься рассуждениями. И чем скорее мы это сделаем, тем лучше. Только я не могу отделаться от ощущения, что она радиоактивна, как черт из преисподней. Придется пользоваться длинным тросом, как при синхронизации.

— Вы совершенно правы, — кивнула Соня. — Сначала нужно взять ее на буксир, а потом исследовать.

— Естественно. Главное дело всегда делаем сначала. Только вряд ли там хоть кто-то уцелел. Видели, как ей досталось?

Его слова прервал зуммер интеркома. Коммодор поднял трубку.

— Капитан на связи.

— Это Мэйхью, сэр, — голос сорвался. Граймс мог поклясться, что телепат пытался сдержать слезы. — Лесси… Понимаете, сэр… Она умерла.

«Значит, она наконец-то свободна, — подумал Граймс. — Разве можно было ждать чего-то другого?»

— Ее мучили кошмары, сэр… — заплетающимся языком бормотал Мэйхью. — Я их тоже видел… я пытался разбудить ее, но не смог. Ей опять приснилась эта проклятая крыса — огромная, мерзкая, с желтыми зубами, из пасти несет гнилью. Я видел ее, как живую… И я чувствовал страх. Дикий, безумный страх — я едва выдержал… А Лесси погибла.

— Сожалею, мистер Мэйхью, — печально произнес Граймс. — Примите… мои соболезнования. Я зайду к Вам попозже. Но сейчас нам необходимо взять корабль на буксир. Я занят.

— Я… я понял, сэр.

Граймс устало откинулся в своем кресле и не без зависти наблюдал, как Вильямс плавно, но уверенно подгоняет «Маламут» к чужому кораблю и сбрасывает скорость. Потом буксир дважды вздрогнул. Черноту космоса прочертили две огненные линии — это швартовые ракеты, снабженные мощными электромагнитами, устремились к «Эсминцу». За ними, змеясь, тянулись тросы. По корпусу «Маламута» вновь пробежала дрожь. Вильямс кивнул и осторожно запустил вспомогательные двигатели, проверяя прочность зацепления, потом увеличил подачу топлива и начал маневр. Обычно корабль разворачивался на месте вокруг короткой оси, но сейчас он был связан с другим судном, которое превосходило его по массе и габаритом. Описав широкую дугу, оба корабля легли на орбиту и повернулись в сторону Лорна.

— Не понимаю, зачем тратить топливо и время, — раздраженно спросил Граймс. — Где сказано, что буксируемое судно обязательно должно непременно лететь носом вперед?

— Про это действительно нигде не сказано, шкипер. Но мне кажется, что людям на этом судне будет удобнее. Пусть видят, куда летят.

— Но Вы только что говорили, что там никого быть не может — по крайней мере живых.

— Мало ли что бывает… Думаю, шкипер, самое время наведаться в гости.

А ведь там действительно может быть повышенный уровень радиации… Граймс поежился, но потом решил, что стоит рискнуть.

— Я тоже так думаю — отозвалась Соня.

Теоретически передвигаться в скафандре с антирадиоактивной защитой может любой человек — и даже заниматься тяжелым физическим трудом. Практически для этого требуется хорошая физическая форма. Пендин, бессменный второй ИММ 1«Маламута Приграничья» действительно находился в прекрасной форме. Разумеется, лучше всех к подобным нагрузкам был готов Вильямс, но Граймс настоял на том, чтобы старпом остался на борту, а сам возглавил партию — разведывательную или спасательную? — в которую входили также Соня и Пендин.

Прежде чем выйти наружу, Граймс приказал Вильямсу заглушить двигатели и не запускать их до тех пор, пока десант не вернется с «Эсминца»… или «Разрушителя». Разгоняться не имело смысла. Теперь, когда корабли легли на орбиту, лучше было двигаться по инерции с прежней скоростью, не приближались к Лорну.

Понятно, что в невесомости вес не чувствуется. Но скафандр был не просто тяжелым. Он был громоздким, а соединения подвижных частей — тугими. К тому же при каждом движении приходилось преодолевать инерцию. Граймсу, помимо этого, приходилось преодолевать еще и усталость, которая начала ощущаться буквально через пару минут прогулки по обшивке чужого корабля — и постоянно помнить о том, как звучит его голос. Никаких вздохов, никакого кряхтения. Интонации должны были быть бодрыми и спокойными.