Григорий Ярцев - Родословные [СИ]

Неспешно оглядывая комнату, Гавриил заметил, что одна из стен была абсолютно темной, почти черной. Пытаясь вглядеться в нее, ему показалось, что это какой-то проход, или очень плохо освещенный коридор. Черная стена и ее непроглядный мрак на несколько мгновений приковали взгляд Гавриила, однако, позже, его внимание привлек огромных размеров письменный стол, искусно сделанный из красного дерева, на котором были аккуратно и явно по определенной системе разложены какие-то бумаги, а после то, что висело за ним, на стене. Большой двуручный меч, очень похожий на тот, которым недавно чуть не отсекли голову Гавриилу, но этот был выкован намного искуснее и для человека куда более сильного физически. В отличие от того, лезвие меча, висевшего на стене, как перевернутый крест, было полностью покрыто изогнутыми иероглифами, а ближе к эфесу, по обе стороны виднелись острые, как показалось Гавриилу, зазубрины. Всем своим видом меч внушал ужас, но, в тоже время, поражал своей красотой.

Мысли Гавриила о том, кому мог принадлежать этот клинок прекратил звук распахивающихся дверей, в которые решительно вошли две стройные девушки. Их привлекательность и идеально повторяющие форму тела темные костюмы немного омрачали каменные выражения лиц. Они вошли в комнату стремительным и почти беззвучным шагом, а дойдя до Гавриила и встав по обе стороны от него, будто готовые отсалютовать кому-то, устремили свой взгляд туда, откуда пришли.

Воцарилась неловкая тишина и молчание.

– Девочки, – начал Гавриил, нарочно немного поскрипев креслом, подчеркивая тем самым неловкость ситуации. – У меня еще никогда не было опыта втроем, так что если что-то не будет получаться, не сердитесь.

Они молчали, смотрели прямо перед собой и никак не реагировали, пока в комнату плавно, точно по ветру, не вошла Лидия. С той же умиротворенной улыбкой на лице, она медленно подошла к Гавриилу.

– Как ты себя чувствуешь? – поинтересовалась Лидия. – Боли прошли?

Поначалу Гавриил не заметил, но сейчас понял – тело чудесным образом не испытывает жуткого дискомфорта и боли, хотя был абсолютно уверен в том, что болеть должно, как минимум, очень сильно, ведь приложились по нему не слабо. Гавриил, наученный собственным горьким опытом, знал, как должен был себя чувствовать, и никак не мог уразуметь, почему сейчас все совершенно иначе.

– Ну, теперь, в компании чудесных юных дев, я чувствую себя более чем замечательно. Единственное, – Гавриил старательно изобразил страдальца, разминая шею и съежившись, продолжил: – эта жуткая боль в плечах и области шеи, она сводит меня с ума. Если бы одна, а лучше обе эти красавицы, слегка помассировали их, уверен, мне тут же станет намного легче.

– Они здесь не для этого, – улыбаясь, добавила Лидия. Собираясь, было осмотреть Гавриила, Лидия прервалась, услышав знакомый звук тяжелых шагов. Она обернулась в сторону двери и уже ждала того, кто войдет в нее.

Гавриил надеялся вновь увидеть огромное существо, чтобы лучше разглядеть его, но вопреки всем ожиданиям, в комнату вошел человек, куда более мелких размеров. Девушки, стоявшие подле Гавриила, моментально склонили головы. Худощавый блондин, с прямой осанкой, одетый в темно-серый костюм, напоминал собой некую смесь английского аристократа и представителя русской знати. Что-то в его костюме показалось Гавриилу странным, непривычным – он был лишен малейших складок, будто бы его тщательно отутюжили прямо перед самой встречей. Блондин быстрым и уверенным шагом направился к сидящему в центре комнаты Гавриилу. Очевидно, тяжелый звук шагов не мог принадлежать ему, аристократичный блондин был слишком мал и легок для них и несколько позже, следом за ним, в дверях показался великан, тот самый, что высвободил Гавриила. Он медлительно вошел в комнату, казалось, передвижение ног стоило ему титанических усилий. А блондин был уже рядом, и чем ближе он подходил к Гавриилу, тем осторожнее становились его шаги, шел он совершенно беззвучно. Или, быть может, звук его шагов заглушали шаги великана.

Подойдя к креслу, он очень внимательно рассматривал сидящего в нем, абсолютно растерянного Гавриила, который в ответ, с таким же интересом смотрел на него.

Гавриил невольно сравнил блондина с восковой фигурой: бледная, идеально гладкая почти белая кожа, лишенная мельчайших морщин. Казалось, будто красящие пигменты полностью отсутствовали в его организме. Волосы цвета соломы аккуратно зачесаны на бок, тонкие брови были еле заметны на фоне белой кожи. Выделялись лишь полностью черные и хищные акульи глаза, поблескивающие от интереса и немного выпуклые губы, словно прикусившие маленькую капу. Черные, как пропасть глаза, мертвым взглядом смотрели на Гавриила. Он не мог избавиться от ощущения того, что эти черные-на-черном глаза бегают по нему точно сканер, выискивая и считывая с него какую-то информацию. На несколько секунд они замирали, будто бы анализируя определенные детали, а затем продолжали по нему свой броуновский танец.