Юлия Лукова: Прах земной [СИ]

– Ну, и как там этот? – по тону и брезгливой усмешке на губах, я поняла, что спрашивал Рич о Лёше. – Не молчи, я слышал его голос через стену.

Вот, гадство! Просила же врачей положить Лёшку в другое крыло больницы, глядишь, и не услышал бы неприкасаемый своего врага.

– А ты как себя чувствовал, когда без глаза три дня назад проснулся? – усевшись на его кровать, задала встречный вопрос я.

Смотреть на Рича было… больно. Всю голову и левый глаз ему перебинтовали, но щёку рассекал тонкий, едва заметный белый шрам.

Дураки. Подрались – и оба получили.

Шмыгнув носом, я склонила голову вниз, не зная, что ещё можно сказать. Когда же мужчина притянул меня к себе и обнял за плечи, и вовсе захотелось разрыдаться.

– Вы же больше не будете никаких боёв устраивать?

Он открыл рот, намереваясь что-то ответить, но тут же его закрыл.

– Рич?

– Как я могу обещать то, что не от одного меня зависит? – заправив прядь волос мне за ухо, резонно поинтересовался он.

– А ты со своей стороны пообещай, а с Лёшки я потом тоже такое обещание стрясу!

– Ну-ну, – усмехнулся мужчина, ни капли мне не поверив. – Стрясёшь ты с него такое.

– Не веришь?

– Конечно, нет, – легко согласился Рич, под моё недовольное сопение. – Ты, кстати, не помнишь, пока я без сознания был со мной в палате ещё кто-нибудь лежал? – он кивнул на стоящую у другой стены, аккуратно заправленную зелёным покрывалом кровать.

– Ну, да, был какой-то мужчина, но он уже умер, у него рак последней стадии был. А что?

– Ничего, просто… когда я – скажем так – спал, то постоянно слышал как кто-то пел. К нему родственники не приходили? – не смотря на показное равнодушие, Ричу отчего-то было важно знать ответ. Вот честно – сердцем чувствовала!

– Нет, вроде, никаких родственников или знакомых… только священник приходил. Геннадий Андреевич говорил, что Владиславу, мужчине тому, резко стало плохо, и он попросил позвать священника для исповеди. А тот сразу приехать не смог, до больницы добрался только через пять часов. И после того, как он причастил Владислава, тот сразу умер. Представляешь? Будто пять часов только его приезда и ждал***, – пересказала я Ричу, так поразивший меня случай.

– Угу, как специально, – пробормотал мужчина, почесав затылок.

– Кстати, а что врачи про твои когти говорят?

– То же, что и Мифьен раньше.

– Просят сдаться на опыты? – натянуто улыбнулась я, погладив его по щеке, вдоль шрама, и коснувшись повязки, закрывавшей больной глаз. Хотя… нечего там было уже закрывать.

Где-то через сорок-сорок пять минут вернулся Геннадий Андреевич и выгнал меня из палаты, сказав, что Ричу нужен отдых. Неприкасаемый наоборот говорил остаться, но я и сама видела, как его порой клонило в сон, а оттого быстро попрощалась и ушла. Напоследок заглянула к Лёше, но тот уже спал без задних ног.

Оставалось только надеяться, что проспавшись, они не полезут снова друг к другу выяснять отношения, а то от этих двоих всякого можно ожидать. Их не волнует, что столько людей заботится и переживает за них. Куда там господам неприкасаемым думать об этом! У них месть на уме, холодное и огнестрельное оружие, пытки…

Вечером, я снова пришла в больницу и сразу решила зайти к Лёше. Он сидел на кровати, подложив под спину штуки три подушки, и смотрел что-то на планшете.

– Привет, – поприветствовал меня он, отсалютовав "механической" рукой.

– Джен и Крис принесли? – кивнула я на планшет.

– Ага, контрабандой.

– Почему контрабандой?

– А мне к электронике нельзя прикасаться, из-за того что клешня не до конца настроена…

Парень ещё не договорил, а я уже вырвала планшет из его рук и отбежала подальше, чтобы он не смог до меня дотянуться.

– Если врачи сказали, что вредно, значит, вредно. Не вреди себе ещё больше.

– Да куда уже больше, – буркнул зло Лёша, но злость эта была направлена не на меня, а на того, кто сейчас мирно спал за стенкой в соседней палате.

– Лёш, а вы с Ричем… вы же не будете теперь драться? – помолчав немного, я задала другу тот же вопрос, что и Ричарду недавно.

– Хм, – загадочно хмыкнул парень. – А этот – ты поняла кто – что говорит?

– Что не только от него всё зависит.

– Нда? Ловко он ответственность на других перекладывает. Хотя это черта всех белых… Ладно, раз так, я его тоже трогать не буду, – на миг изменившись в лице, серьёзно пообещал друг.

– Правда? А чего это ты так легко согласился?

– Есть причины, – Лёша помахал перед моим носом железной рукой.