Юрий Иванович - Второй шанс

Костик неожиданно успокоился и стал отвечать покладисто, не обижаясь:

– Ничего, в любой момент могу сменить на фамилию матери. А пока лучше на отцовской фамилии побуду. Нам же в дальнем путешествии спокойней… Разве что… – Он вопросительно взглянул на Александра: – Ты и в самом деле деда Андрея возьмёшь вместо меня?

– Исключено. Пусть с Галиной усадьбу сторожат да сыр делают. Лучше них никто не справится… На пару они – страшная сила. Вон как днём работяг из лесу выгнали. Те оттуда с пакетами мусора выскакивали так, словно за ними волки гнались. Красные, бледные, трезвые. Боюсь, что в воспитательных целях даже перебор получился… Хотя наши жрецы утверждали, что лишь укоряли гуляк за разбросанный мусор.

– А что с Боровиком решил? – перешла на серьёзный тон Прасковья.

Академик в сомнении качнул головой:

– Если и завтра он будет в таком же состоянии, перед обедом попробую его встряхнуть небольшим омоложением… Но всё равно сомнения меня гложут. Надо бы всё продумать, понаблюдать дольше…

– Помрёт он, не ровён час. Ишь, как на работах во дворе надрывается? А ведь ты сам говорил, что ему нельзя. Может свалиться и…

– Придерживайте его, пусть лучше на лавочке сидит да за строителями присматривает. В вашей же власти?

– Вроде как в нашей, – соглашалась жрица и тут же признаваясь: – Но у него что-то всё равно сломано в душе. Похоже, он теперь решил, что ему суждено во время работы умереть, дабы вымолить у меня, то есть у своей первой любви, прощение. И как-то пока не получается его в этом разубедить… Чего так смотришь?.. Мы ведь ещё не настоящие жрицы Дарканы, только учимся.

– Ну-ну! Ученицы, – он вроде как собрался съязвить, но на мгновение замер, а потом подскочил со стула, восклицая: – Есть! Видение из Скифии мелькнуло в сознании! Быстро все в кровать! И не забыть запереться!..

Закрылись. Разделись. Улеглись, поместив Прасковью посерёдке. Обнялись. Стали настраиваться. Хотя Боря и тут попытался отвлечь на фривольное:

– А может, успеем? Меня порошки совсем не торкнули.

На это сердито отозвалась лишь Прасковья:

– Не дергайся! Саша уже «ушёл». Сейчас и мой черёд…

На этот раз «пришествие» получилось очень уж чувственным. А может, это так Боря «накаркал»? Но Александр вошёл сознанием в тело единственного наследника рода Липоксая, когда тот в поте лица и со всем усердием недавнего девственника ублажал обеих будущих цариц сразу. Ну и во время перехвата управлением тела произошёл вполне естественный сбой. Приближающееся удовольствие было испорчено, и два женских, хорошо знакомых голоса, выразили недовольство хмыканьем и томным рычанием.

Пришлось академику с ходу присоединяться к интимному процессу, что не осталось незамеченным. Всё-таки темп изменился, амплитуда и движения рук стали совсем иными.

Затем сбой поведения произошёл в действиях Симелии. Она замерла на полминутки, озадаченно хмыкая и пытаясь войти в океан эйфории разогретого тела, готовящегося к оргазму, а когда поняла, что к чему, подключилась с энтузиазмом опытной куртизанки.

Но и после этого завершить процесс желаемым не получилось. Потому что последовало возмущённое восклицание замершей Табити:

– Как ты посмел сюда войти?!

И чей-то незнакомый, но наглый мужской голос без смущения ответил:

– А что мне оставалось делать, когда я понял, что за стоны отсюда раздаются? Тем более что здесь мои напарники… Наверняка!

– Тебя казнят! – продолжила возмущаться представительница рода Иелькона. Хотя и делала это уже не так уверенно. Да и разочарованный голос Симелии подтвердил сделанное неизвестным мужчиной заявление:

– В самом деле, это уже как бы я… но из будущего. А под нами скорее всего не совсем Аргот… Саш, это ты?

Сознание Прасковьи вернулось в первоначально избранное тело. Табити этому не слишком обрадовалась:

– Нет, я так не могу! – и с недовольным стоном свалилась в стороне от разгорячённых тел партнёров. – Настраивалась на одно, а тут совсем другое!.. Да и дед вашего визита ждёт не дождётся. Уже и не надеялся почти, что вы нагрянете.

Её кузина не стала настаивать на продолжении забавы, легла рядом, стараясь успокоить возбуждённое тело. Зато Цаглиман, оказавшийся в теле здоровенного, ростом за метр девяносто охранника, продолжал возмущаться:

– Требую продолжения банкета! Иначе у меня сейчас пар из ушей пойдёт!

Академик, обведя взглядом комнату и усевшись на кровати, приструнил напарника, перейдя на современный русский: