Юрий Иванович - Второй шанс

Сын проникся искренностью и пафосом слов отца, но вот гадать о самом главном стал издалека.

– Вроде как не похоже на золото…

– Ты прав, самая обычная медь. Хотя любой специалист моего уровня сразу определит предмет как «дарка€ну», родовую бляху-талисман, которая обычно делалась из бронзы и передавалась в одной семье из поколения в поколение. А сделанные тиснением надписи, на взгляд неискушённого человека, не могут нести какой-либо информации.

– То есть я бы мог преспокойно везти это через границу?

– Естественно. Эта реликвия пережила много обысков, краж и ограблений, но никто на неё не покусился и не заподозрил ценности всемирного значения.

– Даже так? – уже изрядно заинтригованный Александр потянулся к вещице. – Ну-ка, ну-ка…

Но старик поднятой ладонью остановил сына.

– Погоди. Спешки особой нет, да и лишние мгновения жизни мне никогда не повредят. Не то чтобы я зубами держусь за свою жизнь, – слава богу, немало землю топтал, но вначале выслушай все подробности, а уже потом бери этот артефакт в руки. Потому что после этого, не поленюсь повторить ещё раз, мне останется жить не больше трёх лет.

– Ого! Прямо-таки артефакт? Мистика? Или самовнушение? – не удержался учёный-геронтолог от сарказма.

Отец пожал плечами:

– Это ты уже сам решай, как наследник и полный правообладатель. Но вначале я тебе зачитаю вот эти строки, написанные скифскими буквами. Подобное не смогут прочитать нигде в мире, потому что никто ещё не смог этого расшифровать или понять. Эти строки известны только нашему роду… Потому я и стал историком-археологом… Слова известны каждому наследнику, передаваемые из поколения в поколение, разве что я чуть-чуть подправил перевод в удобную для русского языка стихотворную форму. По первой строке стиха ты его помнишь давно, а целиком он звучит вот так:

Дождавшись реакции в виде одобрительного хмыканья, старик продолжил, тыкая пальцем в нижний край пластины:

– А вот здесь надпись: «От Аргунта – своим потомкам». Сразу даю информацию, что Аргунт – это последний царь скифов, живший в третьем веке нашей эры.

– Ага! Ты ещё скажи, что мы царского рода, – опять не удержался Александр от шутливого тона.

Отец на это и плечами пожал, и кивнул несколько раз, а уже потом приступил к изложению всей истории.

Письменных подтверждений не осталось, завещание передавалось от отца к сыну устно, поэтому вполне возможно, что в какой-то момент истории артефакт достался жестокому победителю или более ушлому прохиндею. Хотя так думать о своих предках некрасиво и неприятно.

Как бы ни было на самом деле, но Гельмут, отец Свирида, поведал именно так: все мы прямые потомки последнего царя скифов, у которого личное имя, данное ему в детстве и обозначавшее род, как раз и было Кох. Поэтому род должен сохранить его. А в особенности беречь медную пластину, передавая её самому учёному из сыновей, дабы он постарался раскрыть великую тайну омоложения. При этом следовало учитывать, что при передаче наследства отец вместе с дарканой передаёт некую энергию своего тела и после этого не живёт больше трёх лет. Отец самого Гельмута Коха, как и его дед, погиб несколько раньше этого срока, да и он сам умер в лагерях на втором году после официальной передачи родового наследства.

Попутно с вольным переводом надписей, за века немного исказившегося, говорилось о самом главном: реликвия поможет сразить старость. То есть даёт обладателю возможность омолаживаться. Может, и сказка. Может – мечта. Но наверняка только по причине данного утверждения овальную пластину из меди берегли всегда пуще золота, бриллиантов, а то и собственной жизни. Потому что любой нормальный человек с возрастом начинал понимать: богатство – пыль! Прах под ногами! А вот вечная молодость – это высшее, самое желанное благо из всего сущего. Пусть оно и в виде неподтверждённой ничем мечты. Но оно в руках. Оно манит. Интригует! Греет сердце надеждой и сводит с ума!

Каждый обладатель в меру своих сил, умений и знаний пытался исследовать даркану. Проводились над ней обряды гадания, камлания и даже делались жертвоприношения. Если, конечно, верить дошедшим устным пересказам. Реликвию исследовали и в химических лабораториях. Носили к святым и аномальным местам. Напрягали фантазию, действуя совсем несуразно: спали с ней, носили повсюду, стояли на даркане на голове, капали кровью, лизали, покусывали и прочее.