Брайан Герберт - Дюна - орден сестер

Когда Гилберт официально представился ей, он не получил ответа, и один из стражников сказал:

– Принц Родерик Коррино прислал к вам свою сестру. Вам приказано обеспечить ей все возможное лечение.

Гилберт разглядывал молодую женщину, слушал непрерывный поток разнообразной информации и вдруг понял, что сейчас она перечисляет представителей планет империи, которых насчитывались тысячи.

– У вас поразительная способность запоминать, Анна. Это соответствует задачам нашего обучения. Ментат запоминает огромное количество информации и по своему желанию может ее вспомнить. Вы тоже так умеете? Способны в любую минуту вспомнить нужные вам данные? – Когда она не ответила, он повернулся к стражникам. – Она представляет собой крепкий орешек, но, учитывая ее уникальные способности, мы можем добиться успеха.

– С вашего разрешения, директор, мы проводим принцессу до школы. Она взволнована – и очень умна. Вы должны позаботиться о том, чтобы она не сбежала.

– Да, конечно. Нам это не нужно.

Гилберт стоял рядом с Анной и слушал, как она называет длинные последовательности чисел, наборы фактов, вспоминает годы и дни рождения всех членов семьи Коррино.

И думал: Эразма это очень заинтересует.

Император Сальвадор Коррино сидел на троне из зеленого хрусталя в зале для приемов и смотрел, как танцует и поет его новая наложница, молодая красивая женщина, рекомендованная сестрой Доротеей. Ее звали Ангелина, и, хотя император не хотел сближаться с женщинами, учившимися на Россаке, Доротея заинтриговала его, намекнув на особые плотские умения, которым обучали в школе.

В первые две ночи своего служения в роли наложницы Ангелина его не разочаровала. Совсем не разочаровала.

Хотя длинное платье закрывало ее с головы до ног, Ангелина демонстрировала исключительную гибкость, и император находил ее танец весьма соблазнительным. Каждое ее движение напоминало Сальвадору другие, которые она совершала в уединении спальни, заставив императора совсем забыть о Табрине.

Для проформы он пригласил и Табрину посмотреть на танец, но императрица отказалась. В последние недели их отношения оставались ровными, без споров и страсти – и вообще без чего бы то ни было. Они словно не были женаты и жили на разных планетах. Сальвадор вспомнил отца: не последовать ли его примеру, позволив наложницам родить ему детей, а потом определить права наследования?

До того как он узнал о коварном плане Преподобной Матери Ракеллы лишить его потомства, Сальвадор не думал о детях, о том, чтобы вырастить сыновей и дочерей, – но теперь это стало казаться ему делом чести. Если императрица откажется выполнять свои обязанности, подойдет любая из этих женщин.

Сальвадор откинулся на спинку трона. Он не понимал слов, которые пела Ангелина, но ему было все равно. Ее гортанный голос заставлял вспоминать былые времена и места, которые он видел в фильмокнигах. Хотя он сам попросил ее станцевать, чтобы взбодриться, в конце концов он взмахом руки приказал ей прекратить. Отличное развлечение, но у него слишком много забот. Она быстро улыбнулась, покорно поклонилась и пошла к выходу.

Ну хоть Ангелина его слушается. Может, сегодня вечером он снова навестит ее. Она ему определенно нравится, но у императора еще восемь наложниц, а еще незачем, чтобы сестра Доротея переоценивала свое влияние. Сейчас Доротея стояла рядом с троном, очень серьезная, сама преданность, но он заметил на ее лице гордость. Несомненно, она была довольна тем, что император одобрил ее выбор наложницы.

Войска Сальвадора закончили выселять с Россака всех сестер прежнего ордена. Преподобная Мать Ракелла и те, кого не одобрила Доротея, покинули планету джунглей, взяв с собой только одежду, которая была на них. Император надеялся, что Родерик поступил правильно, задумав поставить некоторых из этих необычных сестер на службу империи, и ему хотелось понять, как Доротея и ее избранные последовательницы смогут ему служить. За ними будут внимательно наблюдать.

Принц Родерик тоже стоял у трона, готовый выполнить приказы брата. Через открытую дверь император видел людей, толпящихся в ожидании аудиенции. Над головой висели огромные люстры, а стены покрывали фрески героического содержания, созданные лучшими художниками империи.

Но сейчас ничто из этих украшений его не интересовало. Весь день он страдал от сильной головной боли, которая его очень тревожила из-за отсутствия у него личного врача. Император Жюль страдал регулярными мигренями, пока у него не диагностировали опухоль мозга.