Брайан Герберт - Дюна - орден сестер

Он только шепотом спросил:

– Если ты отнимешь мою жизнь, это восстановит честь твоей семьи?

У навалившегося на него Гриффина поникли плечи. Лезвие дрожало у сонной артерии Вори. На глазах молодого человека выступили слезы, а выражение лица из неуверенного стало отчаянным.

Наконец он убрал кинжал, с отвращением встал и отшвырнул оружие.

– Я решил не убивать тебя, Атрейдес, ради нашей чести. Ты виноват в том, что произошло с Домом Харконненов, но я отвечаю только за себя. – Левой ногой он отбросил оба ножа в сторону и встал перед наибом и недовольными фрименами. – Вражда окончена.

– Ты слаб, – сказал Шарнак. – Ты пересек галактику ради мести, а теперь струсил и не убил смертельного врага.

Гриффин нахмурился.

– Я не обязан объяснять тебе свое решение.

Вори с трудом встал. Рана в плече пульсировала, но он блокировал боль. Люди пустыни, не сводя с них глаз, придвинулись ближе.

Шарнак стиснул кулак.

– Гриффин Харконнен, ты украл воду у племени. Это преступление карается смертью. Вориан Атрейдес, ты его сообщник. Вражда между вами, может быть, окончена, но водяной долг племени должен быть уплачен. Мы заберем воду ваших тел, и пусть Вселенная забудет вас обоих.

– Подожди. – Вори порылся в кармане своего костюма для пустыни. Кровь пропитала ткань, но эта ткань не пропускала воду и остановит кровь… если он выживет. Он пальцами нащупал пакет и вытащил его. Бросил кошелек на пол, где на песке еще виднелись следы их борьбы. – Вы цените воду больше людей. Думаю, Ишанти я оплакиваю больше вас.

Наиб посмотрел на кошелек, словно тот был полон скорпионов.

– Что это?

– Если наше преступление – кража воды, я искупаю его водяными чеками, которые заработал в команде сборщиков пряности. В Арракис-Сити за них дадут впятеро больше воды, чем украл Гриффин.

Фримены смотрели на пакет. Многие из племени никогда не покидали пустыню, но кое-кто бывал в городе; они знали, как потратить эти кредиты. Наиб не мог решить, как отнестись к предложению.

А Вори не успокаивался.

– Вы убьете нас и заберете кредиты? Есть у вас честь или вы все-таки воры?

Фрименов это не устроило.

– Они должны нам не только воду, – заметил один воин.

– Заберем их воду, – предложил другой.

Но тут наиб выпрямился.

– Мы не воры и не убийцы. Никакое количество кредитов не оплатит те страдания, что вы нам принесли, однако Ишанти видела какую-то ценность в ваших жизнях. Я не хочу, чтобы ее дух сердился на нас, и делаю это ради нее, а не ради вас. – Он свел брови, наклонился и поднял с пола приношение. – Но вы должны покинуть сиетч и уйти далеко.

Шарнак обвел взглядом людей пустыни – не оспорят ли они его решение, но он был их наибом. Они уважали его слова, и ни один не высказался против.

– Да будет так, – подытожил вождь племени. – Один из моих людей отвезет вас на машине Ишанти. Мы знаем станцию наблюдения за погодой за много километров отсюда. Там мы вас оставим. Используйте устройство для связи и отправьте сообщение. Но сюда не возвращайтесь.

Демонстрируя холодное осуждение, наиб Шарнак повернулся к ним спиной и больше не смотрел на Вори и Гриффина – точно так же Вори, обвинив в трусости Абулурда Харконнена, повернулся к нему спиной и не смотрел на него.

– Мы больше не хотим иметь с вами ничего общего.

Для Ракеллы начался кошмар.

Они с Валей и дюжиной колдуний стояли на высоком утесе и смотрели в небо, кишевшее золотыми корпусами имперских военных кораблей, которые, как саранча, вылетали из оставшегося на орбите гигантского корабля, свертывающего пространство. Была середина дня, и, если не считать этого атакующего флота, небо было чистым, голубым, обманчиво спокойным, только вдалеке дымились вулканы.

Увидев золотого имперского орла, Ракелла сразу поняла, что это не нападение взбесившихся фанатиков, но это не ослабило ее тревоги. Раньше она полагала, что официальная реакция императора будет более разумной и сдержанной, но после случившейся с Анной трагедии император имел право гневаться.

Ракелла знала, что речь идет о ее жизни и о существовании самого ордена сестер.

– По крайней мере он не привез с собой батлерианцев, – сказала она, поглядев на Валю. Та, бледная и напряженная, стояла рядом. Один за другим корабли садились на серебристо-пурпурную поверхность, предназначенную для этого. – Возможно, все-таки есть надежда…