Михаил Николаев - Телохранители. Закрытый сектор

Сейчас меня значительно больше волнует, что мне приготовили на ужин. Аппетит-то будь здоров, разыгрался. Вроде бы устал не сильно, но чувствую, что энергии организм потерял много. Ну, ничего, сейчас мы её быстренько восстановим. А потом можно и на боковую.

Оле предложение Кузнецова сразу понравилось. Она трезво рассудила, что мы и так в последнее время занимаемся в точности тем же самым, но бесплатно. Поэтому, если в дальнейшем за это будут ещё и деньги платить, то ничего лучшего и желать не нужно. А в остальном для нас почти ничего не изменится. И стаж, кстати, мне совершенно не помешает. Да и спокойнее намного, когда за спиной незримо присутствует могущественная организация.

Поэтому на следующий день мы с напарником с самого утра пребывали в хорошем настроении и сразу же после обеда направились к Николаю Степановичу. Обоим хотелось поскорее узнать побольше о последствиях нашего визита в столицу Британии. Пришли мы вовремя, но в приёмной нас попросили немножко подождать. Генерал был занят чем-то срочным. Освободился он минут через пятнадцать, и сразу же позвал нас в кабинет.

В этот раз он не стал приглашать нас за маленький столик, а кивнул мне на место у большого Т-образного стола. Сам устроился напротив. Иннокентий, спросив разрешения, разлёгся прямо на столе на примерно равном от нас расстоянии. Это надо было понимать так: вы беседуйте, а я тут полежу и понаблюдаю за вами. В принципе моё дело сторона, но я тут не просто так соприсутствую. И вот не надо думать, что тут некоторые спать пристраиваются. Организм у меня так устроен, что переваривать обед мне удобнее лёжа. А то, что я иногда прижмуриваюсь, ничего не значит. Я и зажмурившись всё вижу и отлично всё слышу.

Вслух этот монолог, разумеется, не звучал, но мы с Николаем Степановичем его смысл уловили настолько отчётливо, как будто Иннокентий всё это словами объяснил. И ведь даже телепатией паршивец не пользовался. Там, где дело касается невербального общения, Иннокентию нет равных.

Между тем Кузнецов поставил на стол и активировал брусок подавителя. Иннокентий поморщился. Странно, в своём кабинете, одном из самых защищённых на Земле месте, опасаться подслушивания? Пожалуй, нам сегодня предстоит очень серьёзный разговор.

Я доложил, что мы обсудили его предложение, и оно нас полностью устраивает. Николай Степанович ответил, что в нашем решении он и не сомневался. При этом по нему было отчётливо видно, что его мысли заняты чем-то другим. Обычно Кузнецов всегда точно знает, как надо поступить в той или иной ситуации. А сейчас он сомневался. И это было на него совсем не похоже. Я сильный эмпат и выражением лица меня нельзя провести. Вот и сейчас, на лице у Кузнецова ни один мускул не дрогнул, а я чувствую, что на душе у него кошки скребут. Наконец он прервал затянувшееся молчание:

– В общем так, ребята, у меня есть для вас две новости. Одна хорошая, а насчёт второй я пока ещё и сам не определился, слишком мало информации. С какой из новостей будем начинать?

– Давайте с хорошей. Может, пока мы её будем обсуждать, что-нибудь ещё произойдёт и в результате понимания добавится.

– Быть по сему. Хорошая новость заключается в том, что вам можно беспрепятственно возвращаться домой. Причём уже сегодня. Во-первых, никаких ответных действий со стороны англичан не будет, это уже абсолютно точно известно, а во-вторых, они даже не подозревают о том, что вы у них в гостях побывали. И они сейчас на полном серьёзе считают, что мы освоили телепортацию и при её посредстве закинули в кабинет герцога свой «подарок».

– Но ведь телепортация без приёмного устройства в точке финиша невозможна в принципе? Неужели они этого не знают?

– Предполагаю, что знают. Но другого объяснения случившемуся их эксперты пока не придумали. И на всякий случай решили перестраховаться. Вот, почитай, – Кузнецов перебросил мне листок бумаги.

Странно. Бумажные документы уже давно у нас не в ходу. Ах, вон оно что. Тогда понятно. Такую информацию в электронный вид действительно переводить чревато. Передо мной лежала выписка из сегодняшнего приказа руководителя МИ-6. Оперативненько. Так, что они тут пишут? Ничего себе, вообще русский отдел ликвидируют! И семнадцатый пункт интересный. Эк их прижало. Да, теперь можно ни о чём больше не беспокоиться и спокойно возвращаться домой. Теперь лет двадцать ни одна английская собака на русских не рыпнется.

– Это мы удачно зашли, – пошутил я, возвращая документ Кузнецову. – А что там со второй новостью?