Талгат Сабденов - Чужой среди чужих

— Замечательно, только это не самая простая задача.

— Оставь это мне. Если ты забыл, сама моя природа гибельна для таких существ, как Серийные модули.

— Даже разменяв тебя на одного, остается еще восемь. Предположим, я смогу взять на себя одного, максимум двух. Трем Евам придется иметь дело минимум с шестью. По два на каждого. Учитывая то, что во время тренировок на симуляторе они втроем с трудом противостояли мне одному, ты понимаешь, что их размажут по стенке и не поморщатся.

— Я не собираюсь разменивать себя. У нас есть Ева‑00, Прототип. Из всех Модулей, этот ближе всего к оригиналу — Адаму. И есть Копье Лонгиния.

— Не слишком много возлагаешь на Первое Дитя?

— А при чем тут она? Если я войду в контакт с Прототипом, это перекроет любую разницу в силах.

— Ты себя не переоцениваешь?

— Скажи это Одиннадцатому и Двенадцатому, — холодно отрезал Серафим. — Это лишь вопрос мотивации. У меня она есть, в отличие от тебя.

— И в чем твоя мотивация?

— Я хочу умереть. Но на этот раз окончательно.

Брови Табриса против его воли поползли вверх. Кажется, он слишком долго общался с людьми, что его реакции стали такими человеческими.

— С чего такая смена настроения?

— Тебе уготовано умереть один раз, мой красноглазый недруг. Первое Дитя и Иисус Христос восстали из мертвых однажды. Я умирал и возвращался к жизни девять раз. Это при условии, что текущее состояние мира является единственной "перемоткой". А если это не первая попытка избежать Третьего Удара? Если она вторая? Десятая? Миллионная? — Серафим отшагнул назад, опустив глаза. — С меня хватит. Я хочу покоя. Это не так уж и много.

— Люди и правда забавные. Сами не знают, чего хотят, но корячатся изо всех сил…

— Довольно, — оборвал его Серафим. — Решай быстрее. Или ты посылаешь к черту SEELE и действуешь как я скажу, либо я сворачиваю тебе шею прямо здесь, прямо сейчас. И не надо грозно сверкать на меня глазами, полковник, я обездвижу вас в тот момент, когда вы просто подумаете о выстреле

— Это тебе ничего не даст. Даже если я поступлю по–твоему, я недолго проживу. Старик Лоренц полностью властен над моей жизнью, ему достаточно нажать кнопку, чтобы ликвидировать меня в случае необходимости.

— Занятно. Каков механизм?

— Микроскопическое взрывное устройство, имплантированное в основание черепа, активируется сигналом с сети спутников. Взрывчатки там — как рисовое зернышко, но для уничтожения продолговатого мозга этого достаточно.

— И только? А отгородиться АТ-полем?

— Со спутников так же непрерывно поступает сигнал к устройству, на той же частоте. Сутки без сигнала — детонация. Кроме того, взрыватель соединен с нервной системой. Попытка извлечения хирургическим путем — детонация. На объекты внутри собственного тела я не могу действовать АТ-полем, так что самостоятельно избавиться от него я тоже не могу.

— Замри, — скомандовал Серафим.

— Что?

— Замри, я сказал. Основание черепа, напротив продолговатого мозга…

Вспышка и темнота.

Боль в затылке, сырость, холодные капли дождя, омывающие лицо. Где–то в вышине сквозь туман виднелось размытое лицо Серафима.

— Сколько пальцев я показываю? — низвергся с небес трубный глас.

— Это такая шутка? — спросил Табрис.

— Ага, еще жив. Значит, детонации не было.

— Что ты сделал? Разомкнул контакты взрывателя собственным АТ-полем?

— Кажется да. Не уверен.

— Шансов на успех было немного.

— Думаю, их вообще не было. Но я хотя бы попытался, а тебе повезло, — Серафим потер кулак. — Кстати, можешь уже встать из лужи. Сегодня хороший день для смерти.

5 октября, 2030 год

Осень.

Время увядания.

Время смерти.

Пока еще не слишком холодно, но деревья уже наполовину лишились листвы. Все меньше становится солнца, тяжелее подниматься по утрам, а сквозняки беспокоят старые раны. Встаешь еще затемно, на автомате, годами отработанными движениями чистишь зубы и завариваешь чай, бросаешь полусонный взгляд на часы… и понимаешь, что это бессмысленно. На службу идти не нужно. Тебя вышвырнули как отработавшую свой ресурс деталь, вежливо и лицемерно улыбаясь. Бывшие друзья строго настрого приказали тебе молчать об увиденном когда–то. Теперь ты просто один из немногих многих старых солдат, доживающих свои дни в тягостном безделье.

Полковник Внешней Разведки в отставке Цуруми Ватару скривился как от зубной боли. Прошло много лет с тех пор, как его вышвырнули, а иного слова и не подберешь, на "почетную" пенсию, но вспоминать об этом было до сих пор неприятно. Конечно, он бы не был собой, не отрасти за годы службы дубленую шкуру, но это не отменяло того плевка в лицо, которым ему отплатила собственная страна за безупречную службу. Подумав об этом, бывший полковник горько усмехнулся. В его возрасте надо смотреть на вещи оптимистичнее. Могли ведь просто убить.