Александр Романовский - Стрелок

– Виски, – бросил посетитель, усаживаясь на табурет.

Голос глубокий, хриплый, под стать внешности.

– На подходе, сэр, – кивнул Клэтч.

Рука в перчатке обхватила стакан, на мгновение тот исчез в тени шляпы. Когда емкость опустилась на стойку, Клэтч убедился, что выпивки убавилось изрядно.

Бармен открыл было рот, но посетитель сам оказался не прочь поболтать:

– Как дела?..

– Помаленьку, – осклабился Клэтч. – Местный, или как?..

– Или как, – ответил незнакомец, не поднимая головы.

– Я вроде тебя знаю, – деланно протянул бармен. – Забредал разок в наши места, верно?..

Из-под шляпы на Клэтча наконец-то воззрилась пара глаз с радужками странного оттенка – то ли желтого, то ли зеленого. Куда сильнее, впрочем, бармена впечатлил сам взгляд, – холодный, жесткий, точно стальная спица, проникающая под кожу и мышцы. Словно хищник оценивал жертву.

– Ты обознался.

– Что ж, – придя в себя, пробормотал Клэтч, – тебе понадобится много друзей. В особенности, если решишь задержаться. Но ты, вижу, парень и так дружелюбный. Меня зовут Клэтч, эта дыра принадлежит мне. А ты, стало быть?..

– Зови меня Снейк.

Бармен ухмыльнулся, кивнул. «Снейк, Снейк… – напряженно думал он. – Где-то я слышал это имя…». Знал Клэтч и то, что у человека определенных занятий имен может быть хоть миллион, – свое на каждый случай.

– Ладно, Снейк, чем могу помочь?..

– С чего ты взял, что можешь помочь?..

– Ну, сразу видно, ты парень ушлый, а потому небедный. Уж всяко мог опрокинуть чарку в пристойном местечке, с барышнями и музыкантами, – Клэтч повел рукой в сторону, – нежели в этом клоповнике. Но ты пришел сюда.

Снейк помолчал, шляпа качнулась:

– Говорят, ты знаешь все, что творится в округе.

– Не все, – Клэтч поспешил убрать с лица покровительственную улыбку, – но кое-какие вести и правду достигают этих самых ушей. Что примечательно, я охотно делюсь ими с любым желающим, при условии, разумеется, некоторых комиссионных. Ведь информация, как твердят те бестолочи из Подполья, – бармен презрительно фыркнул, – должна принадлежать народу.

– Комиссионные не заставят себя ждать. Что с игуанами?..

– Ящерицами?.. – Бармен моргнул. – У них почтенный, процветающий бизнес. Опиумные дома, теплицы, химикаты… В общем, за драгом – прямиком к ним, не ошибешься. Среди клиентуры есть важные шишки, не чета местной шушере.

– Я слыхал, предприятие их немного захирело.

– А, ты о курьерах?.. – Клэтч кивнул. – Да, есть такое. Путешествуют поодиночке, максимум парами, думали, кого бояться?.. Оказалось, кое-кого стоит. Переносили невменяемые горы наличности, вот и доигрались.

– Местные?..

– Нет, что ты. Никто, даже последний псих не притронется к деньгам ящериц. Последний, кто дал маху – лет эдак пятнадцать назад, – он, и все родичи… – Клэтч поморщился. – В общем, история давняя, лучше не будем.

– Тогда кто?..

– Поди разбери. – Бармен пожал плечами. – Игуаны с лап сбились.

– А деньги уходят.

– Да ты сам знаешь! Верно, курьеры обзавелись охраной, да не больно-то помогло.

– Что, и охрану?..

– Ну да. – Клэтч азартно тряхнул головой. – Ничего приметного, о чем можно сказать – косой разрез на глотке – работа Майка Портного, или – пуля в глаз, пуля в сердце – Пит Вырвиглаз… Нет, ничего определенного, ни намека на профессиональный почерк. Напротив, скорее дело рук, лап либо клешней, толком не выучившихся обращению ни с лезвием, ни со стволом.

– Полагаю, касательно охраны обстояло по-другому?..

Клэтч с удовольствием признал, что Снейк ставит на редкость дельные вопросы. Большая нынче роскошь – разумные, цивилизованные собеседники.

– Ничуть. Матерые, натасканные псы. Кое-кто – бывшие копы, все с пушками.

– Воспользоваться не довелось?..

Бармен уставился в сумрак под шляпой. Очень, очень толковые вопросы.

– Верно. – Клэтч облизнул губы, навис над стойкой и понизил голос: – Ни разу не пальнули. Игуаны кудахтали, а потом строго наказали – той охране, что осталась – стрелять в любое существо, каким бы безобидным и невинным то ни показалось, пытающееся приблизиться к курьеру и его мешку.

– Разумно.

– А то. Знаешь, что случилось, да?..

– Думаю, деньги пропадали, курьеров убивали.

– Двоих на прошлой неделе. Ну, и вот… – Бармен многозначительно умолк.

Рука Снейка скрылась под плащом. Клэтч, оцепенев, почти воочию узрел вороненое дуло, огромное, способное поглотить его, Клэтча, целиком, – долгожданное возмездие за непотребно болтливый язык, однако, когда рука Снейка появилась над стойкой, в ней были зажаты всего-навсего деньги.