Мария Стрелова - Метро 2033 - Изоляция

Это совершенно сумасшедшее чувство – видеть величественное здание МГУ и крохотный город на ладони в зимний поздний рассвет, когда в восемь только-только начинает расходиться темнота; в теплый весенний вечер, когда Ботанический сад МГУ и Ломоносовский проспект опушается нежной зеленью; в метель, когда ничего не видно на пять шагов вокруг, и только фонари нарушают эту завораживающую пляску; в ясный теплый вечер, когда видны мириады звезд. Целый мир, во всем его многообразии и непостоянстве, который открывается передо мной каждый день.

И вот он потерян. Испепелен ядерной войной, изрыт воронками от бомб, погибает в зашкаливающей радиации. Разрушенные высотки, искореженный металл машин. Признаюсь честно, первые несколько глав, когда шли описания, было почти физически больно от осознания того, как чудесна жизнь. Возвращение из мира книги в реальность было невероятным чувством. Казалось, только что героиня, и я вместе с ней, пробиралась по коридорам корпуса, страшась каждого звука, пряталась за колоннами от «философов», не дыша от ужаса. И вот – тот же самый коридор, залитый весенним солнцем, улыбаются друзья, здороваются педагоги. Это чудесно. Хотя по вечерам бывало страшновато. На восьмом этаже довольно слабое освещение, и все казалось, что кто-то стоит за поворотом или в тени у окна. Мурашки по коже. Во многом это спровоцировало меня на страшные сцены в корпусе.

Эта книга о том, как мы, историки, сумели выжить. Вопреки всему, не оглядываясь назад, не зная, что там, во внешнем мире, среди выживших. Из друзей все стали врагами. Так часто случается в жизни. Так часто случается со мной.

Многие образы моего романа взяты с натуры. Да что лукавить, практически все. Образ начальника бункера, к примеру, – с моего любимого заведующего кафедрой. Команда Марины Алексеевой, старая гвардия выживших в день катастрофы, – с моих друзей, коллег, знакомых. Я очень надеюсь, что герои романа получились живыми, не статичными, что его сюжет захватил вас, дорогие читатели.

Особый пессимизм и отсутствие каноничного хеппи-энда – это не желание лишний раз депрессировать и драматизировать, это скромная попытка показать, что жизнь, которую сейчас проживает каждый из на, с – несомненно хороша!

Особенно сложно было вносить правки. Это в самом деле особое чувство: вот неспешно текут домашние дела, готовится ужин на плите, на коленях мурчит кот – а я раз за разом погружаюсь в другой мир, мир ядерной катастрофы, и не вижу ничего вокруг, пока не закончу главу, строчку, фразу.

Хочу выразить глубокую благодарность Евгению Нестеренко, Ивану Зайцеву, Анне Коган, Владимиру Григорьевичу Кошкидько, Петру Шамаро за яркие образы для романа. Сергею Гостеву за возможность посмотреть на бункер в реальной жизни. Дарье Осиповой за то, что слушала и оценивала мои первые начинания в романе, понимание, одобрение и безграничное терпение. Алексею Брауну за мотивацию в процессе переделки текста. Отцу, Андрею Юрьевичу Стрелову, за поддержку в творчестве в кризисный момент. И, несомненно, Вячеславу Бакулину и Дмитрию Глуховскому за огромный простор для творчества. Без вас этого текста просто не было бы. Спасибо, дорогие друзья!

Я желаю всем вам, дорогие читатели, приятного чтения и надеюсь, что моя книга сможет тронуть струны вашей души.

Автор имеет в виду противогазы типа ГП-7.

Разаботки препарата на основе пластохинона действительно ведутся в НИИ Митоинженерии МГУ. Описанное автором действие препарата не имеет отношения к реальности, название лаборатории и описание эффекта препарата являются вымышленными. Все совпадения случайны.

При длительном облучении 400–600 рад (проникающая доза радиации), что предположительно в контексте «Вселенной Метро 2033» и в условиях бункера, в течение первых часов возникает общая слабость организма, головокружение, рвота. Дмитрий Анохин принял это за последствия избиения на станции Фрунзенская. Далее у пораженного человека наблюдается стойкое улучшение минимум на 5–6 дней, примерно столько проходит с момента появления Мити в бункере до описываемого момента. За этот период существенно падает уровень лейкоцитов и тромбоцитов в крови, что вызывает кровотечения, язвенные поражения и лихорадку. Через некоторое время последствия становятся необратимы при отсутствии должного лечения, что приводит к летальному исходу. Стоит отметить, что организм каждого человека реагирует индивидуально, поэтому у Евгения Иваненко признаки поражения лучевой болезнью начинаются позже, но также вписываются в указанный период улучшения от 5 до 14 дней (при высокой степени поражения радиацией). – Примеч. автора .