Данияр Гафаров - Есть только миг…

– Хм, да как тебе сказать? – он, наконец. улыбнулся и расслабился. – Тут вот какое дело, банкир этот, дважды судимый за хищения государственной собственности, Хлястиков Семен Григорьевич, в бандитских кругах просто Хруст, не успев выйти с колонии, вдруг стал практически сразу банкиром. И банк был создан с нуля и так быстро, что невольно заинтересовались сим фактом сотрудники по экономическим преступлениям. Покапали немножко, на первый взгляд всё законно. Тогда они копнули глубже, и выяснился факт… Не важно, в общем, он спонсировал терроризм на отмытые деньги наркотраффика, и придумал всё это именно он. Местные бандиты спонсировали его деньгами на первое время, а потом стригли бабло – как травку на лужайке. Когда его ликвидировали, а это происходило в его загородной резиденции, он раскладывал какие-то карты, ну и одна карта упала прямо на него, а остальные остались лежать на столе рубашкой вверх. И упала на него карта именно белой стрелы. Крот это заметил, но оставил все как есть. А когда появилась информация по этому убийству в СМИ, на факт карты с белой стрелой было указано особо. Вот тогда и было принято решение оставлять после себя карты с белой стрелой. Впрочем "Белой Стрелой" нас окрестили с первой же картой банкира. Ну а теперь мы поддерживаем это реноме. "Белая Стрела" ведь просто так никого не наказывает. Пусть знают, и бояться, может поменьше станет этого мусора. Ну, я ответил на твой вопрос? Хорошо, а теперь приступай к своим непосредственным обязанностям.

– Так точно. Товарищ майор, а когда я буду участвовать в ликвидациях? Просто… не хотелось бы мне всю жизнь заниматься тренерством, не моё это.

– я опустил плечи и понурился, мне и в правду не улыбается постоянно околачиваться на базе и заниматься одним и тем же.

– Вот обеспечишь мне качество при проверке, вот тогда я тебя и буду привлекать в группы, а сейчас разговор окончен. Ступай на своё рабочее место.

– Есть, так точно. – я повернулся и собрался идти, но тут майор добавил.

– И поменьше этого "есть" и "так точно", на базе мы дома, а дома – как дома, уяснил?

– Так точ… в смысле, уяснил, простите. Пошел я тогда, ребята ждут.

– Иди уже, иди. – спровадил меня майор.

Следующие три месяца для меня прошли как во сне, не в том плане, что все время спал, а как раз наоборот, но практически не запомнил эти дни. Они проскальзывали в сознании, как сон после побудки. Но кое-что я все-таки помню, а именно – я разобрался со своими возможностями управления лучами с пальцев. Всё оказалось не просто, а очень просто. В момент вмешательства в узел, на что ты рассчитываешь, то и получаешь. То есть – если ты хочешь что-то изменить и думаешь только об этом, то лучи становятся как бы пластичными и гибкими при соприкосновении с энергетическим узлом человека. И если производить что-то типа массажа на отличающихся участках узла, то со временем узел будет становиться более однородным. Да, энергетические узлы практически у всех людей имеют более тусклые участки, и эти участки чаще всего находятся на одном и том же месте. Когда в школе я рассматривал свой энергетический узел, то заметил, что у меня эти участки более яркие, чем у наших ребят, ну и сравнил наши возможности. Вывод – именно эти участки и отвечают за скорость и реакцию. После этого я стал воздействовать на ребят перед каждой тренировкой, сажая их в рядок и заставляя медитировать, а сам тем временем провожу "массаж" узла. И дело пошло. Времени на это уходит часа полтора, но это время с лихвой компенсируется последующей тренировкой. Ребята видят результаты своих достижений и лишних вопросов не задают, когда очередной раз перед тренировкой я заставляю их медитировать. Спал я эти три месяца очень мало, в сутки выходило часа по три четыре. Ну а как вы думали. Тренировать то приходилось сорок три человека. Майор после моего возвращения собрал всех в родное гнездо, отложил все операции (уж не знаю как у него это вышло, не однократно я слышал перебранку командира с нач.штаба), но учебный процесс обеспечил. Разделив всю эту ораву на четыре группы, я и приступил, отведя каждой группе четыре часа.

Результаты меня порадовали. По истечении этих трех месяцев, любой из наших ребят мог драться со мной практически на равных. Но я все же был быстрее их, и увеличить им скорость далее я уже не мог. Последние полмесяца, мои "массажи" уже не приносили почти никакого результата.

Если смотреть на них во время выполнения какого-то приёма, то можно заметить только смазанные движения, как крылья у птички колибри. Майор был очень впечатлён. Он уже не скрывал своей радости, и день перед проверкой мы все провели в отдыхе. Каждый занимался своими делами, а я, наконец, выспался от души. Последние дни мне приходилось в медитациях выводить себя с черты нервного срыва. Спал я ровно сутки, и никто меня не беспокоил. Снов не было, от слова совсем. Проснулся от прикосновения. Это дежурный был послан разбудить меня, приехала комиссия, и мне следовало присутствовать. Хоть и не сам проснулся, но встал полностью отдохнувшим и бодрым. Быстро умывшись и одевшись, перекусил шоколадкой, которую накануне утром принёс себе в комнату и побежал в спортзал.