Игорь Осипов - Потусторонний батальон. Том 2. Война за дружбу

Я отложил бумагу. Глаза снова пробежались по поляне, но как-то рассеянно. Я думал обо всём этом. Кого брать с собой на эту операцию?

Тем временем на игровом поле развивалось активное действо, игроки бегали, собирали трофеи, бились с исчадиями зла.

– А у меня гранаты противотанковые! – орал Кирилл, ожесточённо размахивая волшебной палочкой. – Как раз для демона в руинах электроподстанции! И ещё коктейля Молотова пара бутылок!

– Не-не-нет, – тихо заикаясь, отвечал ему Володя, руководя своей разношёрстной гильдией, – я е-е-его противотэ-тэ-танковым руж-ж-жьём хлопну. Вы е-е-его сдержите чу-чуть. Во-во-волки его в ближнем ба-ба-баю рвать будут.

Я улыбнулся. Не так я себе раньше представлял мёртвого колдуна. В книжках это исчадие зла, готовое уничтожить мир. Прямо Саурон, или даже призрак Гитлера с дивизией СС, вернувшейся из ада, но передо мной был просто подросток, и он хотел жить. Жить, как и все его сверстники, которым повезло родиться и вырасти в семьях. Это даже не беспризорник. Это выброшенный на помойку щенок, бегающий и виляющий хвостом, надеясь, что его погладят. Вспомнился тот молодой оборотень. Он был такой же брошенный и отвергнутый.

К слову, тела разведчиков нам не отдали. Кирилл очень переживал по этому поводу, а Оксана сказала, что даст номерочки знакомых в нескольких моргах, там подберём что-нибудь подходящее. Парень огрызнулся, что трупы для него не игрушки, каждый становится частью его самого.

Я подошёл и легонько провёл пальцами по чернявой голове. Кирилл не ответил. Но и не стал отшатываться.

Может, не зря я дал ему свою фамилию. Вырастим из него не озлобленного зверька с подворотни, а сына полка.

– Ты останься здесь, – тихо произнёс я.

– Где здесь? – повернувшись, спросил лич, думая об игре, – я в рейд иду. Там опыта больше дают.

– На поляне, – ответил я, заметив, как сверкнул глазами Володя.

Он сразу смекнул, о чём речь, не зря мы прошли вместе ад.

– Ты со своим отрядом войдёшь в состав расчёта ЗСУ-23-2, которую нам дали для компенсации недостаточной огневой мощи. Нужно учить математику и материальную часть, но фантомы-инструкторы помогут. Волоты пусть ящики таскают с боеприпасами. Большему я их не обучу пока. И ты за этой тварью поглядывай.

– А что за Марфой глядеть. Она мирная, – отмахнулся Кирилл.

– Нет, – строго произнёс я, – она не изучена. Она чужая. Она вообще чужая. Ты должен за ней следить. И за Шурочкой. С вами ещё Мягкая Тьма будет. Так что, вы мой надёжный тыл.

Я обернулся по сторонам.

– А что эти, которые не гномы, сидят без дела?

– У н-н-них кто-то купил всё. Они да-да-даже голема прод-д-дали, – отведя маленькое войско на какой-то безопасный пятачок, ответил Володя. – В лес? – тут же спросил он.

Я кивнул. Первый клык тоже замер, навострив уши. Он не зря был вожаком стаи, имея чутьё на события, отменное даже для этих сверхъестественных хищников.

– Ух ты! – воскликнул Кирилл, – а я?

– Юнга! Ты полезен здесь, – пафосно произнёс я. – Как в этой игре, каждому своя роль, чтоб гильдия процветала.

– Есть, товарищ капитан! – громко выкрикнул Кирилл и вернулся к своему персонажу.

– Володя, – тихо позвал я, – попробуй строгановцев повербовать. Может получится. Нам мастера нужны. Выпрошу мастерскую «летучку». Парни с золотыми руками.

– Да-да-доиграю рейд, потом па-па-подойду к ним.

– Не тороплю. Это несрочная задача, – ответил я, шагнув к палатке с больными.

Изнутри раздавались громкие голоса. Их владельцы оживлённо о чём-то спорили. Я отодвинул полог и заглянул, не спеша заходить. Ангелина и Яра нашлись спокойно сидящими на своих местах. Полудница на кровати, уже почти полностью здоровая, и только имитирующая тяжёлую болезнь. А Ангелина сидела подле на стульчике, держа девочку за руку.

Зато ругались два других члена моего отряда.

Дед Семён стоял на печке и орал во всё горло, словно при пожаре, а на него тихо огрызалась берегиня.

– Ты, ить, зачем, курица бестолковая, туда лезла?! – кипел в негодовании домовой.

Сложно было представить, что могло вывело спокойного деда из равновесия.

– Да ладно, всего-то чуть-чуть.

– Чуть-чуть?! Это чуть-чуть называется?! Воровка! Где такое теперь найдёшь?

– Не надо истерики, – прикрыв веки, отвечала Медуница.

– Истерики?! Да я придушу сейчас тебя! – орал дед пуще прежнего.

– Что за священная война? – осторожно спросил я, проникая в пространство палатки.

Под ногами скрипнули деревянные настилы, лежащие под брезентовым полом. Матерчатые окна были открыты, и в маленькое помещение проникал свежий воздух.