Владимир Агарин - Эксперимент. Уровень 1

– Не, пару-тройку дней, пока снарягу соберем. И валим. Ты, кстати, с нами?

– Когда ты его привезешь?

– Так, это, завтра, наверное? Мы с вокзала в Бубузу, там закинем пару стопочек и к тебе. Или, это, ты давай сам тоже подтягивайся. Часам к четырем.

– Ладно, давай. – Сказал Миха и хотел уже положить трубку, но, Червь не дал.

– Погоди-погоди, у тебя еще эндоскоп остался?

– Остался, только, это, – Миха почесал затылок, – у меня его уже покупают.

– Блииииин, Миха, не продавай, я такой не найду быстро, я на тебя надеялся.

– Ты свой-то куда дел?

Червь хихикнул:

– Мы, короче, с Колястым под кремль полезли, неделю уже как. Так там, фсошники нас шуганули, я пока бежал, его в коллектор швырнул. Прикинь, на следующий день приходим забрать, решетка стоит, хер пролезешь. Теперь только на твой надежда.

– Я хотел себе “петцель” взять нормальный, и разгрузку на эти деньги.

Червь выругался:

– Миха, я тебе Феникс отдам, двести часов светит, батер заменишь и всё. А разгрузку подберем. Вернемся, продавай свой эндоскоп. Договорились?

– Феникс себе оставлю.

– Ладно, оставляй.

Миха, довольный, что отжал фонарь, завалился на диван и уставился в потолок. Червь, а если быть точным – Олег Былинкин, был человеком неординарным, среди его друзей кого только не было: таксисты, бармены, проститутки, полицейские, врачи, архитекторы. А всё от того, что он за пять минут любому человеку становился своим. Местоимение “вы” для него существовало только для определения множественного числа находившихся рядом с ним “ты”. Если бы Миха так разговаривал с малознакомыми людьми, то, наверное, очень сильно шепелявил, потому что обычно за такое выбивают зубы. Но, Червь как-то умудрился дожить до тридцати, и, судя по всему, бит бывал редко, да и зубы у него, воде бы, были свои.

Основное хобби Червя была история, и любил он её люто. Только, вот не ту, которую в школах преподают, а как он говорил: “Настоящую историю, а не сказки дядюшки Карамзина”.

– Я охреневаю, – любил говорить он. – если после катастрофы потомки найдут подписку спид-инфо и партийную газету КПРФ, что получится, что в России озабоченные оккултологи-коммунисты жили в двадцатом веке? То-то же, а вы говорите печатные источники.

В общем, официальную историю он любил по-своему. Миха сам порой, ползая по подземельям, натыкался на то, что не поддается объяснению. Например, почему столько много дверей там внизу. Получается, что в прошлом тупари какие-то жили? Закопают половину первого этажа в землю, а то и целиком этаж, так кроме того, что закопают, и дверей там под землей понаделают. Что потом? А потом заложат их на хрен кирпичом. Объяснения про культурный слой или, что так раньше строили, правдой выглядели в кабинете истории, а вот там, под землёй, это смахивало на бред. Но особо Миха упарываться по альтернативной истории не любил. В основном ему нравилось находить новые ходы, и не для того, чтобы выяснить, зачем они были когда-то сделаны, а чтобы хабара набрать побольше.

Однажды Миха набрел на настоящий клад. Не какие-то там ложки, монетки, а связку староверческих икон и книг. Страницы в книгах практически сгнили, но вот обложки были что надо. Он их тогда загнал по уму. Даже на тачку хватило.

Сейчас Червь задумал грандиозную экспедицию. Кто-то ему сказал. Что в лесу, где-то в районе Кириллова, это Вологодская область, кто-то там из местных нашел какие-то ходы под землей, сначала интернет загомонил про библиотеку Ивана Грозного, но, как показал ютьюб, стены оказались бетонные. Ясно, что максимум середина двадцатого века. Миха не очень любил бункеры. Обычно оттуда все вывозили, а оставалось только всякое барахло. Но. С каждым годом, это барахло становилось всё дороже и дороже. Только вот, местные там уже полазили, а после местных обычно мало чего можно найти. Это расстраивало.

В дверь позвонили. В наше время это событие выводит из равновесия. Сам факт, что звонок работает уже удивляет, а уж то, что кто-то пришел без приглашения – тем более. Миха замер, стараясь не шевелиться, но в дверь позвонили вновь, а потом и вовсе начали стучать. Осторожно встав с дивана, он подошел к двери и прислушался. Тихо. Аккуратно перемещаясь, он медленно подполз к глазку. В глазке было только какое-то розовое пятно. “Палец, что ли?” Подумал Михаил.

– Кто? – Каким-то визгливым голосом спросил он.

– Открывай, давай, – глухо прозвучал из-за двери незнакомый голос.

– Кто? – Еще раз спросил Миха.

– Конь в пальто. Открывай, узнаешь.