Роман Ударцев - Рыцарь призрения. Том первый

Содрогалось не только тело, казалось душа стремится вырваться из ледяного плена. Денис рванулся, но безрезультатно. Ливень бил прямо в лицо, парень почти ничего не видел, кроме серой пелены над рекой и неясной, хотя она стояла всего в двух шагах, фигуры Карины. Когда холод стал вообще нестерпимым, Денис закричал, но женщина не шелохнулась. Во рту появился соленый привкус, как будто дождь был из слез или из крови.

Природа сошла с ума, дождь все усиливался, становясь все горячее, а ветер все холоднее. Капли уже обжигали кожу, но через доли секунды арктический ветер промораживал человека. Мысли убежали из разума, оставив лишь инстинкт прятаться и бежать. Вот только перила держали цепко, Денис извивался и кричал. Страх погибнуть здесь, посреди города, от совершенно непонятной фигни, был хуже, чем тоскливая обреченность в камере. Вода заливала глаза, мешала дышать, еще чуть-чуть и Денис рисковал захлебнуться.

– Пойдем! – сказала Карина, шум дождя был не властен над ее голосом – Тебе надо сделать двенадцать шагов и все закончится.

Он почувствовал ее руки, сумел наконец-то отпустить ограду и вцепился в них, как в надежду. Если бы он не был так напуган, то понял, что она ведет его вперед. Вот только он стоял у перил моста и вперед могло быть только вниз. Тем не менее под ногами были все те же мокрые доски. С каждым шагом напор ливня усиливался. В грохоте капель ему чудился женский голос, и он кричал от отчаяния и боли.

Ветер сопротивлялся и не пускал его вперед. В его вое слышался тот же голос, но полный ярости и безумия. Силы покинули Дениса уже на третьем шаге. Именно на этих пределах сдаются «сильные личности» вроде Полохи. Осталось лишь упрямство и выносливость, и они позволили парню сделать еще три шага. Потом отвалилась выносливость. Марафонцы в таких случаях пьют водичку и рассказывают о возможностях и невозможностях человеческого организма. Упрямства хватило еще на три шага. Тело кричало – упади и умри наконец! Хватит мучить себя и меня. Сдайся.

Что остается у человека, когда у него нет сил, упрямства и выносливости? Остается «надо». Грубое, как шлифовальный круг, серое и обыденное слово, знакомое всем работягам. Надо. Надо вставать и идти дальше создавать этот мир, ведь некому кроме них. Плюя на боль в теле и горький пепел в душе. Надо.

– Десять! Надо! – говорил сам себе Денис – Одиннадцать! Надо! Двенадцать…

Он все-таки упал, но после двенадцатого шага. Совершенно обессиленный, измотанный и дрожащий. Он посмотрел на Карину снизу-вверх. Женщина почти не промокла, как будто дождь шел исключительно для него.

– Жалкое зрелище, душераздирающее, кошмар! – процитировал ослика из мультфильма Денис и кряхтя поднялся.

– Наоборот! – воскликнула Карина и помогла ему подняться – Ты воплощение мощи и духа. Марена будет довольна.

Денис решил, что потерял ориентацию в пространстве, когда шагал через жуткий ливень – они все так же стояли на Красном мосту. Моросил дождик, но после пережитого, он не чувствовался.

– Теперь мне придется шпаги глотать или дракона изнасиловать? – пробурчал Денис.

– Нет, – Карина не обиделась на его тон – ты подходишь для этой работы, – потом добавила официальным тоном – Беру тебя в служилые люди для Марены, сроком на один год и один день. Согласен?

– Согласен, – Денис понял, что от него ждут еще каких-то слов, добавил – Согласен служить Марене год и один день.

Денис был уверен, что этот устный договор нарушить куда тяжелее, чем груду подписанных контрактов. Впрочем, выбор у него был невелик. Карина взяла его под руку и повела в Заречье. На этот раз довольно неспешно. Несмотря на дождь и мокрую насквозь одежду, ему не было холодно.

В Вологду Денис приехал шесть лет назад из одной уже небратской республики и считал, что неплохо знает город. В Заречье он бывал редко, но удивился, когда обнаружил неизвестный ему особняк прямо за мостом. Если бы дом был новым, то ничего странного в этом не было – город строился бешенными темпами. Но двухэтажный особнячок был вполне привычным строением конца девятнадцатого века. Мужчина пожал плечами, после всех чудес сегодняшнего дня, это было сущей безделицей.

Они вошли в дом, не стучась и не открывая дверь ключом. Подобную беспечность будущей подопечной надо контролировать, отметил для себя Денис. В следующую минуту он узнал, что вопреки уверениям Карины, хозяйка дома отнюдь не рада его появлению. Даже наоборот.

Глава 3.

Денису казалось, что он находится в сельском музее. Всю мебель в доме делали еще до Войны. На стенах были развешаны акварели и фотографии. Пока Карина и Марена бурно и неразборчиво что-то обсуждали в соседней комнате, Денис рассматривал застывшее на фото время. В них было что-то странное, но что именно он понять не мог. Мужчины, примерно его возраста стояли рядом, обнимали или держали на руках девочек, девушек и женщин разных возрастов. От крохотных, еще в пеленках до древних старух. Ну и что, спросил сам себя Денис, разве не в этом смысл всех фотографий, чтобы запечатлеть родственников.