Дмитрий Силлов - Закон Зоны

– Хотя я знаю, что на самом деле ты, как и носильщики этих зарядов, пришел сюда за исполнением своих желаний, не так ли? По-прежнему ли ты хочешь, чтобы они исполнились?

– Да, – твердо ответил я.

– Что ж, изволь, – сказала статуя. – Хотя это не желания, так, пустяк. Считай это бонусом для слишком упорного одиночки, которого мне не удалось остановить, хотя я и пытался.

– «Перекати-поле», безглазые псы, стадо кабанов, Ктулху…

– Не продолжай, – хмыкнула статуя. – Тем не менее, ты здесь. И интересен мне… пока что. Так что пользуйся. Для исполнения твоей мечты мне даже не придется задействовать энергию Машины желаний – или Зеркала миров, как ее еще иногда называют. Сейчас Монумент просто послужит экраном, отражающим прошлое. Твоё прошлое, которое записано в твоей памяти, и к которому у тебя нет доступа. Смотри.

Серебряный палец ткнул в направлении Монумента, передняя поверхность которого стала сначала матовой, а потом вдруг очистилась, приобретя немыслимую прозрачность.

Там, в прозрачном кристалле маленький мальчик сосредоточенно метал ножи в щит, вплотную к которому стояла красивая женщина. Ножи втыкались впритык к ее телу, чудом не раня кожу отточенными лезвиями.

– Ты хотел знать свое прошлое? Не думаю, что оно тебе понравится. Но, как говорят люди, если бог хочет кого-то наказать, он исполняет его желания. Получай свое наказание.

Ты родился в семье цирковых артистов. Ты еще не умел ходить, когда твое тело начали готовить к будущей карьере. В восемь лет ты уже умел ходить по канату, метать ножи, гарцевать на лошади, наказывать льва и выполнять сальто на спине бегущей лошади. Еще через восемь лет ты стал профессионалом. Но и профессионалы иногда ошибаются. Особенно когда их подставляют завистники. Во время гастролей по Франции ты случайно убил человека, и был вынужден бежать из цирка. Скрыв свой возраст, ты записался во Французский легион, куда тебя взяли без лишних вопросов, дав новое имя, дату и место рождения…

Крепкий молодой парень бежал по джунглям, на ходу паля из странной с виду штурмовой винтовки FAMAS F1. Несмотря на необычность оружия, парень стрелял на удивление метко – от его пуль упали три вооруженных «калашниковыми» чернокожие фигуры с зелеными повязками на головах. Парень перепрыгнул через трупы, в прыжке послав в голову одной из фигур контрольный выстрел, и углубился в джунгли. Зеленая повязка на простреленной голове мертвеца медленно окрашивалась в темно-красный цвет…

– За пять лет ты много где повоевал, отточил свои навыки, приобрел новые, научился разбираться в любом вооружении. А главное – профессионально убивать. Окончание контракта ты встретил капралом и, несмотря на уговоры начальства, оставил Легион, непонятно зачем вернувшись на родину.

– Возможно, я хотел увидеть родителей…

– Возможно, – согласился Директор. – Только к тому времени твои родители уже успели погибнуть, упав на арену из-под купола цирка. Они были воздушными гимнастами, и всегда работали без страховки. По крайней мере, они хоть жили и недолго, но умерли как в сказке, в один день. А тебя посадили по триста пятьдесят девятой статье Уголовного кодекса за наемничество. Срок дали средний, пять лет. Правда после того, как ты голыми руками убил в пересыльной тюрьме двух беспредельщиков, его увеличили вдвое…

Картинка в Монументе сменилась. Пулеметные вышки… Колючая проволока… Огромные собаки, похожие на мутантов… Люди в военной форме… Серое небо… Практически знакомый пейзаж. Кордон да и только.

– Однако меньше чем через год к тебе приехали люди в камуфляжах без знаков различия и предложили работу, которую ты знал досконально. Ты согласился. И еще три года работал, можно сказать, по специальности.

– Убивал людей… – прошептал я.

…На холме, поросшем невысокой травой, не было ничего. Это был идеально покатый холм без малейшего намека на неровности. Поэтому дозор на двух джипах лишь для порядка прощупал «зеленку» стволами пулеметов, и, передав по рации «чисто», поехал дальше…

Плотный человек в темно-зеленом кителе сидел в закрытом бронеавтомобиле и читал газету. То, что было написано в ней, ему не нравилось, особенно его собственный портрет на первой странице. Человек недовольно поморщился.

– Мозги пухнут от того, что пишут журналюги, – пожаловался он человеку в официальном костюме, сидящему напротив. Тот согласно кивнул. Это была его работа – кивать в ответ на любые слова, произнесенные человеком в кителе. – Я бы их…