Георгий Беклемишев - Миллионы лет в никуда

— И что это за роль? — снова поинтересовался я у него.

— Я искатель и в то же время собиратель.

— Что вы собираете и ищете?

— Особенных, можно даже сказать, что избранных.

— Зачем?

Я правда не понимал, о чём он говорит. Он был больше похож на психопата, но точно что-то знал. Не знаю, насколько много, но в том, что он обладает знанием, не было сомнений. Да и что за собиратель? Что за искатель? Какие, чёрт возьми, избранные и особенные? Я уже совсем ничего не понимал из того, что он мне говорил.

— Ты узнаешь это. Настанет время, и ты узнаешь всё, что тебе будет требоваться знать.

— Почему Вы не скажете мне сейчас?

— Потому что рано, вот и вся причина.

— Тогда расскажите мне то, что можете сейчас, иначе всё это будет выглядеть, как бред сумасшедшего.

— Я знаю начало твоего пути, а также конец, но не знаю, что будет после этого конца.

— Как это возможно? — непонимающе спросил я его.

— Я, как и такие же, как я, знаем лишь то, что нам положено знать. Мы выполняем свою роль, поскольку мы должны её выполнить, так предписано.

— Есть ещё такие же, как Вы? Кто Вы вообще такие?

— Мы? — задумчиво произнёс старик, после чего дал ответ: — Для таких, как ты, мы что-то типа механизма часов. Каждая деталь выполняет свою роль, какой бы она не была. Это единственное наше предназначение.

— Вы говорили, что знаете начало моего пути, а также конец. Что это значит?

— Это значит, что я знаю тебя от начала твоей жизни, до самого конца.

— До момента, когда я умру?

— Не совсем, — сказал он, после чего призадумался. — Я не знаю, когда и как ты умрёшь.

— То есть Вы всего не знаете? — удивлённо спросил я.

— Я лишь знаю то, что мне позволено.

К этому времени в голове у меня была одна лишь каша. Я уже не знал, что и думать, столько информации странной, что чёрт знает, что с ней делать. В одном я уже был уверен точно. Он знает куда больше, чем говорит.

— Вы вообще человек?

— А ты? — с ехидной улыбкой парировал он.

Тут я уже призадумался. Если сравнивать меня с людьми, которые живут в тех мирах, в которых я побывал, то я явно от них отличаюсь. Время течёт для меня совсем по-другому. По их меркам меня и моих собратьев можно было бы назвать бессмертными, или же богами, но мы ими не являемся. Являюсь ли я человеком? Не знаю, какой правильный ответ, но я считаю, что всё ещё являюсь человеком, просто более развитым по отношению к тем, кто населяет эти миры.

— Да, я считаю себя человеком.

— Ну, а я, как ранее уже сказал, являюсь лишь механизмом. Думаю, что человеком меня не назвать. И всё же, что ты думаешь о своём путешествии?

— А что я о нём должен думать?

— Ты поступаешь правильно, или же нет? — ехидно спросил он, после чего добавил: — Как ты думаешь?

— Я понимаю важность нашей миссии.

— Даже при том, что ты в итоге остался один?

— Да, — уверенно ответил я.

— Ты же понимаешь, что это не ответ на вопрос? Твоя миссия уничтожила целые миры, сколько их? Ты считал?

— Да, считал, — грустно ответил я ему, после чего озвучил число: — Триста пятьдесят тысяч триста сорок два.

— А сколько людей жило в этих мирах?

— Не знаю, — раздосадовано сказал я.

— Всё ещё считаешь, что горстка таких, как ты, стоит стольких миров и жизней, которые вы загубили своей миссией?

— Я…

Я не знал, что ответить на это. Я понимал всю абсурдность ситуации, понимал, но… Я не знал, что сказать. Старик, видимо, это понимал.

— Просто подумай над этим, просто подумай.

— Я подумаю, обязательно, ведь, оставшись один, мне ничего другого и не остаётся.

— В таком случае, я пойду.

С этими словами старик встал со скамейки и пошёл прочь, а я смотрел ему вслед. Да, я обязательно подумаю над правильностью нашей миссии, ведь эти мысли уже проскальзывали у меня. Я слышал мнения других сторон, кто знает, быть может, Гест был прав. Я должен подумать над всем этим.

Пять лет прошли незаметно, и я снова прошёл в Портал.

— Зарядить орудия! — приказал генерал.

Сразу после его команды солдаты начали заряжать оружия. Последние мгновенья жизни. Часто говорят, что в такие моменты жизнь проносится перед глазами. У меня этого не было. Я просто стоял и смотрел на своих детей, которые также смиренно смотрели на меня. Спустя столько лет, я потерял большинство своих эмоций. Они просто выгорели, как бенгальские огни в ночи. Их свет исчез в ночной мгле, оставив за собой лишь пустоту и тишину. Такими были и остальные. В первые мгновенья жизни мы источаем эмоции, но со временем они угасают.