Геннадий Иевлев - Рубежи

Но отец… Разум Марка пришёл в бурное волнение. Стоило ли проделывать столь длинный путь, чтобы лишь прикоснуться к ней. Я хочу ещё побыть рядом. Я ведь почти тридцать лет не чувствовал её. Я соскучился.

Нет, Марк. Мы и так нарушили главный закон клана стражей – никаких контактов со смертными носителями разумов. Когда харраны узнают об этом, они будут крайне недовольны и мы, непременно, подвергнемся жестокому наказанию – будем посажены на цепь. Для меня уж лучше смерть, нежели привязь. Да и портал к Земле будет сразу же закрыт. Ты прекрасно знаешь, каких усилий мне стоило убедить их в полезности клана стражей для безопасности всей галактики, в конце-концов, для их же безопасности. Послал разум Дакка колючие мысли разуму Марку. К тому же, я даже не представляю, каким кошмаром для неё может стать информация, когда она узнает, что ты рядом, а не то чтобы увидеть, даже дотронуться до тебя нельзя. Она ведь землянка, а для землян чужды и непонятны свободные разумы. Мы будем верно охранять её покой, покой её космического дома – Земли и следить, чтобы никакие чуждые ему силы не смогли разрушить его. Мы ведь галактические стражи. Гордость галактики.

Какая же мы гордость, если о нас никто не знает? В мысли разума Марка скользнул нескрываемый сарказм.

Всему своё время. Клан галактических стражей делает лишь свои первые шаги. Разум Дакка с силой толкнул разум Марка к открытому окну. Уходим! Я и так позволил тебе непозволительное.

Отец, обещай, что мы вернёмся сюда!

Разум Дакка уловил чувство горести в полученной от сына мысли.

Пути стражей непредсказуемы. Послал он сыну двусмысленную мысль и вновь толкнул его в сторону открытого окна.

По разуму Марка прошло волнение и он нехотя двинулся к открытому окну, через которое они проникли в комнату, однако по пути, зацепив прядь волос матери, которая шевельнулась, будто от налетевшего порыва ветра, за что получил ощутимый толчок полем отца и стремглав вылетел на улицу…

Почувствовав шевеление пряди волос, Ольга вскочила и вытянув руки перед собой, пошла по комнате.

– Марк, Дакк! Это ведь вы? – Тихо зашептали её губы. – Вы вернулись. Я это чувствую. Где вы? Отзовитесь! Я рада встречи с вами, в каком бы облике вы не предстали передо мной. Марк! Я очень, очень соскучилась. Отзовись! Зачем ты заставляешь меня грустить? Марек! Сынок!

Ольга долго и терпеливо ходила по комнате, водя руками перед собой, но кроме пустоты так ничего и не нашла. Обессиленная, она вернулась в кресло и откинувшись в нём, закрыла глаза. Выкатившиеся из-под опущенных век прозрачные капли, скатились по её красивым щекам, оставив на них два широких блестящих следа.