Вад Капустин - Встретимся на Альгамбре

— Мы даже готовы на компенсацию морального ущерба, — настороженный молчанием землян, центаврианец пошел на очередную уступку. Вновь не получив ответа, с тяжелым вздохом добавил: — И даже, частично, материального.

— Ну что же, — ответил генерал. — Это уже деловой разговор. Но мы вернемся к нему позже. Когда посоветуемся и примем решение.

— А сейчас нам с коллегами нужно закончить совещание. Повторный сеанс связи через три часа, — генерал отключился и посмотрел на собравшихся в кабинете. — Может быть, кто-то что-то хочет сказать? Или хотя бы объясниться? — взгляд его обратился к Орлову, а затем к хмурому майору.

Валентин Сергеевич, с несказанным удовлетворением созерцавший вытянувшуюся багровую физиономию главы Военного космофлота, ответить не успел.

В кабинет вошел председатель Совета Солнечной системы Хуан Мартинес Руис. Тучный, высокий, немного слишком смуглый для настоящего испанца уроженец марсианской Кастильи, президент опоздал совсем на немного, но прибыл безнадежно поздно и пропустил все основные события дня.

Руис внимательно оглядел круглый зал заседаний, где находились одиннадцать руководителей, занимавших высшие должности системы, и неизвестно как затесавшийся в элитную компанию майор Данила Малютин.

Малютин — человек, хорошо известный президенту по истории альтаирского контакта, не показался новоприбывшему неуместным. Хуже другое — в зале присутствующих было уже двенадцать. Президент оказался тринадцатым!

— Биэнос диас, господа! — приветственно кивнул Руис, услышав последнюю реплику генерала. — Может быть, кто-нибудь из вас и правда сумеет объяснить мне, что у нас происходит? Ке паса?

— Кажется, я могу кое-что сказать, — неожиданно отозвался Максим Кукушкин, наконец. завершивший сложные расчеты. — Кто хочет, может перепроверить, но я готов поклясться, что фроггский флот направлялся не к Земле. И даже, не непосредственно к солнечной системе! Целью чужаков была какая-то удаленная точка в околосистемном пространстве.

— Но мы же все видели, — растерянно сказал дипломат Форестье, — на экранах. Они летели сюда.

— Вот именно, — подтвердил адмирал, — сюда. В этом направлении. Однако истинная цель фроггского флота находится неподалеку от Солнечной.

— Тогда чем ты объяснишь предложение синекожего? — недоверчиво спросил Бриан Роджерс.

— Все очень просто, но еще хуже, — недовольно морщась, объяснил Кукушкин. — Это значит, что цель кажется центаврианцам настолько важной, что для ее сокрытия они готовы признать себя виновными в развязывании локальной войны. Беда только в том, что в расчетном районе практически ничего нет. Небольшие блуждающие объекты, обломки астероидов, следы комет. Без точных координат нам никогда не найти нужный объект.

Адмирал оглядел собравшихся и неожиданно перехватил взгляд Бриана Роджерса. Дружеский, сочувствующий взгляд, адресованный майору Даниле Малютину. Тот в ответ лишь беспомощно развел руками и, заметив внимание адмирала, резко отвернулся. От странного эпизода Кукушкина отвлек вопрос президента.

— И какова же, компаньерос, по-вашему, цель этой неудавшейся попытки? Агрессия? Провокация? — спросил Хуан Мартинес Руис.

— Я знаю только один ответ на этот вопрос, — развел руками адмирал. — Оружие. Новое, сверхмощное, невероятно опасное. И очень похожее на то, что мы совсем недавно здесь наблюдали. И в этой связи мне тоже хотелось бы кое-что спросить.

Глава Военного флота впервые обратился непосредственно к Малютину:

— Как этот ваш торговец сумел расправиться с фроггсами? Что это было за оружие?

— Действительно, хотелось бы узнать, что это было, пор фавор? — повторил Хуан Мартинес Руис, также глядя на майора.

— Aucune idИe. Не имею ни малейшего представления, — полностью игнорируя адмирала, честно соврал президенту Солнечной системы Данила Малютин. Ответом ему были два одинаково неприязненных взгляда.

— Que lastima! Ну что ж, если уж и майор ничего не знает, — с натужным юмором продолжил Хуан Мартинес Руис, — тогда нам осталось только решить, что мы скажем через три, нет, теперь уже через два с половиной часа центаврианским дипломатам. И фроггским военным. И свяжитесь все-таки с Алексеем Одинцовым и попытайтесь получить от него хоть какие-то вразумительные объяснения.

До истечения срока ультиматума оставалось десять минут. Алексей не мог докричаться до Земли. Передатчик Малютина не реагировал ни на телепатические сигналы, которыми его пыталась активировать Катя, ни на ругань и угрозы Одинцова.