Николай Захаров - Жулики. Книга 5

– Тут миллион возражений и вопросов возникает, а главное то, что первоматерия эта сжатая, как пружина и что-то ее ведь сжало? Сила. Какая? И если бы там внутри шел процесс, который накапливая противодействие начал бы Силу эту преодолевать, то взрыва опять же не получается. А тут взрыв, как будто была Сила сдерживающая и вдруг мгновенно ее не стало. Жал кто-то пальцем, а потом раз и убрал. Похоже?

– Похоже. Значит, японцы ошибаются?

– И да, и нет. Но главная их беда в том, что выхватив фрагмент процесса, они объявляют его окончательно целым. Как в макро так и в микрокосмосе. Тот самый пресловутый кирпичик ищут многие века. Смогут найти если, то сами богами станут. Соревнуются с Богом. А Он над ними смеется, потому что мир нужно понимать целиком, а не дробить его на кирпичи. А они именно "дробят". Сначала кувалдой, потом микроскопом. Недавно ген какой-то человеческий сумели "раздробить" аж на 25-ть миллионов составляющих. Потом возьмут эту составляющую и "раздробят" еще на миллиард кусков. А потом сложат, так как им надо, чтобы как Бог создать нечто совершенное и получат страшилище или труп уродливый. Зато криков сколько, шума. Премии Нобелевские, ордена, звания. Ну а если кому-то удастся примитивную бактерию создать из неживой материи этот и вовсе станет гением всех времен и народов. Пока нет такого гения. Берут уже созданное и уродуют. Это научились.

– Так что же, наука не нужна что ли?

– Отчего же не нужна. Нужна. Нет в ней ничего такого, что Богом бы запрещалось. Изучайте Творение, но не делайте из инструмента Бога – кумира. Это тупик и бедствие для Человечества.

– А почему тогда многие религии преследовали деятелей науки? Ну, там типа Джордано Бруно. Сожгли ведь.

– Тут другая крайность, когда из Бога пытаются сделать инструмент. Эдакую дубину. А нужна золотая середина – симбиоз науки и религии. Где всему свое место определено. Инструменту свое, а Создателю, Творцу предоставлено право самому решать, где ему быть, а не городить пограничные столбы для Духа Святого. Тем более что столбы эти только в умах человеческих расставлены. Нужно учиться и искать Бога во всем. Это Он Сам говорит. Это главное, а не какой рукой крестом люди себя осеняют. Не в обрядности, которая причиной фанатизма слепого частенько бывает. И озлобленные фанатики одной конфессии, избивающие фанатиков или приверженцев другой, ничем в этот момент не отличаются от избивающих друг друга фанатов каких-нибудь футбольных клубов. Даже пострашнее, пожалуй, выглядят.

Сколько крови пролито. Вон хоть та же ночь знаменитая Варфоломеевская. Когда католики резали гугенотов. И те и те христиане. А в чем разногласие формальное? Повод для резни? Обрядность. Это что христиане христиан резали? Нет – это фанатики одного клуба, резали фанатов другого, чтобы расчистить поле. А потом собирать с него навар, только для своей команды.

– Ну, это понятно. А настоящее христианство, где тогда? Все ведь фанатеют от своей конфессии.

– Не все. А потом Христос стоит выше конфессий. Царствие его не от мира сего и Церковь как бы Отсвет этого Царствия, здесь на Земле. И Она – Тело Христово. Храмы, иконы, ризы и свечи – это атрибутика. Люди – вот что главное. Их сколько-то – есть носителей или сколько-нибудь несущих. Они – Тело Христово и есть, т.е. Церковь истинная. Собралось таких, двое вместе и Христос между ними встает, если они во имя Его собрались. И не важно, где это происходит. В храме кафедральном или в поле чистом.

– Зачем же тогда понастроили церквей и соборов, ну храмов этих, если без разницы?– Серега решил все же сопротивляться до конца и каверзные вопросы из него сыпались один за другим.

– Рвение люди проявляют,– взглянул на него лукаво Академик.– И потом, в храмах все-таки удобнее настроиться на религиозность, чем в поле или на помойке. Располагает все к этому. Обстановка. И храмы предназначены не только для духовных целей, но и для повседневных. Там венчали и отпевали, крестили младенцев, регистрируя их в церковных книгах. Организованность нужна, только не нужно из нее опять же творить кумира. Если Бога нет в сердце, то нет Его и в стенах и куполах вызолоченных. И наоборот, если Он в сердце есть, то сердцу все равно где стучать. Главный храм Божий – Человек.

– Вот значит как? Ну, это мы с Мишкой один раз проверили, когда саблю сломали,– пробормотал Серега.

– Какую саблю?– заинтересовалась Катюша, сидящая рядом с Мишкой и внимательно слушающая Федора Леонидовича.