Александр Лыхвар - Обратная сторона

Хандор сидел в челноке и занимался тем, что следил за струйками дождевой воды по иллюминатору. Дождик начался совсем недавно и перед дальней дорогой предвещал удачу. По крайней мере, всем в челноке хотелось думать именно так – вот они так и думали. Пилот объявил пятиминутную готовность и немногочисленные пассажиры усердно защелкали пряжками пристежных ремней и зажужжали приводами противоперегрузочных кресел, выбирая, как им казалось, оптимальное положение. Стюард, который заодно исполнял обязанности навигатора и второго пилота важно прохаживался по центральному проходу и на помощь пассажирам отнюдь не спешил.

О конечной точке этого путешествия Хандор не имел ни малейшего представления. Когда он приобретал билет, то ему сообщили только, что этот мир заселен людьми, имеет большой порт, находится в соседней галактике и что улететь оттуда не составляет никаких проблем. Это его вполне устроило. Когда он уходил от погони, то менял не только такси по дороге в порт. Не лишне было и в космосе попутать след, тем более, что накладные расходы все равно оплачивал клиент.

Пилот запустил двигатели. Стюард неискренне пожелав приятного путешествия покинул салон. Еще через минуту машина мягко оторвалась от поверхности и развернувшись, круто пошла вверх.

На мониторах всех таможенных постов порта появилось стандартное сообщение муниципальной службы безопасности. Под заголовком «Обязателен к задержанию!» значился следующих текст:

«По подозрению в преступлении против законов Конфедерации разыскивается Бульд Крос, – далее была вставлена фотография Хандора, заснятая одной из камер наблюдения в вестибюле концерна Страк. – При оказании сопротивления применять адекватные меры. О задержании доложить в центральное управление. Премия задержавшему патрулю – 2500 кредитов».

– Ну надо же! Вот не везет! – обиделся таможенник, выпустивший Хандора минут пятнадцать назад и с силой грохнул сканером документов о стойку барьера, обозначавшего условную линию муниципальной границы.

Немного успокоившись, он доложил о том, что подозреваемый покинул пределы конфедерации и со смутными мыслями о неминуемом служебном расследовании продолжил работу.

В президентском кабинете Страка паника постепенно спадала, неуправляемо перетекая в глубокое раздумье. Реанимационная бригада уже сворачивалась.

– Больной в стабильном состоянии, – говорил один из врачей, судя по всему старший, начальнику охраны. – Мы поддержали его стимуляторами. Теперь с ним все будет хорошо. Это только дело времени. Судя по реакции организма, концентрация в крови парализующего вещества постепенно падает. По моему оно доже не выводится естественным путем, а просто начало разлагаться. Не думаю, что может случиться что-то неожиданное, но я бы посоветовал доставить больного в нашу клинику для более детального осмотра. У нас хорошие специалисты. Не помешало бы проверить, как препарат подействовал на отдельные органы. Наша платформа на крыше. Вы даете свое согласие?

– Хорошо, забирайте его, только очень аккуратно. Если с ним что-то случиться, я вам не завидую.

Последняя фраза была сказана таким тоном, что врач тут же пожалел, что предложил гораздо больше, чем экстренная медицинская помощь, но отступать было поздно.

Посадочную площадку, располагавшуюся на крыше башни Страка было не узнать. Обычно она пустовала, так как президент корпорации не любил, когда что-то делалось над его головой и не разрешал пользоваться площадкой. Если бы он нашел бога на небе, то и тому, по всей видимости, пришлось бы подвинуться в какое-нибудь другое место и не маячить над головой. Но на небесах было тихо, а если он там и был, то маскировался очень умело. Рядом с ярко раскрашенной антигравитационной платформой медиков, стояла еще парочка подобных аппаратов службы охраны, серых и безликих, как будни в каменоломне. Не смотря на дождь, народу собралось прилично. Заботливо укутанный одеялами господин Граустер уже находился на борту реанимационной платформы под неусыпным вниманием медиков и личной охраны. Начальник охраны отдавал последние распоряжения и согласовывал свои действия с только что появившимся вицепрезидентом, когда время вышло.

Полыхнула вспышка. Самая яркая, какая только может быть в природе, способная даже на большом расстоянии бесследно выжечь сетчатку незащищенного глаза. Башня офиса содрогнулась под ударом мощного взрыва, легко смахнувшего со стола посадочной площадки все, что на нем находилось. Изорванные в клочья тела и мгновенно разобранные на части антигравитационные платформы полетели вниз, к первым вечерним огням города, следом за стеклами верхних пятнадцати этажей. Когда ветер сдул поднятую взрывом пыль, на посадочной площадке уже никого не было. На месте где стояла реанимационная платформа была выбита довольно глубокая воронка, из нее торчала рванная арматура, а во все стороны расходились ветвистые лучики трещин. Многослойный бетон выдержал удар. Посадочная площадка изначально рассчитывалась на аварийную посадку тяжелого аппарата, а именно на такую, которая от катастрофы отличается только точкой зрения.