Савин Влад - Алеет восток

Но выбора не было. Надо было лететь. Ожидая, что американцы готовы нанести по базе удар — так что отдохнуть удалось всего несколько часов — и это не было роскошью, нельзя садиться за штурвал в таком полете, если до того не спал сутки! Хорошо, что приборы и оборудование в кабине были размещены, схоже с В-29 (и Ту-4). Заняв места, мы опробовали управление, даже запустили и гоняли двигатели на малом газу. Инженеры настраивали рации на нашу волну — удачно, что у нас с ленд-лизовских времен эта аппаратура была знакома, и на наших самолетах применялась! Связь в полете становилась жизненно важной — разумнее было бы сначала выпустить один самолет с самым опытным экипажем, и лишь после его приземления в месте назначения (и получения опыта), стартовать остальным, и тоже поодиночке. Но времени не было категорически — Куницын сказал, что возможно, у нас всего несколько часов до того, как сюда упадет «то же самое, что на Сиань».

Мы знали, что американцы в штатном режиме взлетали на В-47 с пороховыми ускорителями. Но это было сочтено слишком опасным — решили, что хватит полосы для большего разбега, тем более что топлива брали не полный запас. Ошибка на взлете (и посадке) была смертельной — катапультируемых кресел на В-47А не было, они появились на позднейших модификациях. А велосипедное шасси создавало дополнительные проблемы (на взлете не дает поднимать нос, требует более аккуратного приземления, и просто опасно на мокрой и скользкой полосе, особенно при боковом ветре).

Настало утро. Самолет оттащили к самому началу полосы. С которой только что ушла в небо пара Миг-15, прикрывавшая наш взлет. Запуск двигателям, сначала прогрев, затем прибавить обороты, и вот бомбардировщик трогается с места. Скорость отрыва… испытатель должен чувствовать машину, когда она готова взлететь! Больше двух километров разбег по бетонке, и наконец оторвались! Теперь полегче — лишь привыкнуть, что на все действия самолет реагирует куда плавней, чем Миг!

Штурман, майор Петровский, прокладывает курс. Нас ждут на аэродроме в Советской Монголии, две тысячи километров на север. Вражеских истребителей на маршруте не опасались — реактивных Ф-80 и Ф-84 на китайских аэродромах замечено не было, а «мустанги» перехватить В-47 никак не могли. Техника сюрпризов не поднесла, моторы работали нормально. Прошли над Великой Стеной, различимой даже с высоты в девять километров. В рассчитанное время, нас встретила пара Як-25, чтобы сопроводить на аэродром. Еще немного… и дальше началось самое ювелирное!

Вывели нас хорошо, полоса точно по курсу. Идем недопустимо низко и быстро, на прежний взгляд, привычный к другим совсем самолетам. Двигатели на среднюю тягу, еще уменьшить. И тут чувствую, что машина готова задрать нос! Прибавляю газ, снова становится послушной. А полоса уже под крылом! Радио на землю — уходим на второй круг!

Реактивный бомбардировщик виражит плохо, так что круг выходит громадный. Но вот снова заходим на полосу, уже с поправкой на первую попытку, высота, скорость! Это больше похоже на посадку с заглохшим движком, успеть «притереть» самолет к земле, не дав ему клюнуть носом! Выдержит ли шасси — вспоминаю про парашют, и выпускаю в самый последний момент перед касанием. Тряхнуло, все ж получилось грубовато — но шасси выдержало! И вот, американец катится по бетону! Только бы хватило полосы!

А после была забота — срочно на КП, и давать по радио ценные указания тем, кто летит следом. Вторым заходил Котов, он сел удачно, с первой попытки. Третьим садился Шишкин… так он же четвертым должен был вылететь, а Жук где? А черт, что ты делаешь — слишком резко, или с креном сел, легкая стойка шасси под правым крылом подломилась, и в конце пробега самолет лег на крыло, движки сильно побило о бетон, хорошо хоть пожара не было! И еще, бомбардировщик слегка помяли, когда тягачами в темпе стаскивали с полосы, чтобы освободить место для следующего. В крайнем случае, на запчасти пойдет!

Последним садился Заречный. Я видел как все случилось. То же самое, что было у меня — он учел переданные по радио инструкции, но недостаточно, и весь его летный опыт говорил об обратном, он слишком сильно сбросил газ. И самолет буквально в последний миг перед посадкой задрал нос, зацепив за полосу хвостом, а затем с размаху плюхнул на брюхо, и вспыхнул огненный шар, оставшиеся тонны керосина! И некого было спасать.

А Жук пропал. Много позже в пустыне нашли обломки. Что могло случиться, не при взлете или посадке, а полете на высоте? И почему ничего не было в эфире?