Владимир Колычев - Армия спасения

— А если серьезно, кто-нибудь из летчиков настоящую летающую тарелку видел?

— Нет. По одной простой причине. Летающих тарелок в природе не существует. Это всего лишь обман зрения, не более того…

— Э-эх, а я почему-то решила, что мы с вами близкие по духу люди…

— А разве нет? Меня тоже влечет ко всему таинственному и неразгаданному. Я даже агни-йогой увлекаюсь…

Евгений подозрительно посмотрел на своего командира. Он или шутит, или с ума сошел… Скорее всего шутит. Чтобы Кате голову заморочить.

— Здорово! Я тоже агни-йогой увлекаюсь… Я слышала, в Алтайских горах особенно хорошо медитировать…

— Совершенно верно, — на полном серьезе согласился Игорь. — Алтай энергетически связан с Шамбалой… Вы никогда не слышали пение буддийских лам?

— Нет.

— Что ж, если вы окажетесь на Верхне-Мультинском озере, то у вас будет возможность услышать их пение… Сам лично слышал.

— Вы не шутите? — Катя не сводила с Игоря восторженных глаз.

— Нет.

Журов и в самом деле не шутил. Это и наводило Евгения на тревожные мысли. Похоже, у командира не все дома. Может, после развода с женой у него случился сдвиг по фазе, а никто этого не понял… И этот сегодняшний чертик из компьютерной программы. Ведь Игорь не принял его в штыки. Даже предложил потренироваться на нем… И в то же время он утверждает, что летающих тарелок не существует… Может, он все-таки прикалывается?

— Дело в том, что вокруг Мультинских озер существует аномальная зона. Само по себе Верхне-Мультинское озеро представляет собой горную котловину. Есть предположение, что по своей сути она является природным энергетическим резонатором…

Евгений облегченно вздохнул, когда из ванной вышла Аэлита. Только ее появление смогло остановить этот дурацкий разговор.

Аэлита была неотразима. На голове чалма из полотенца, мягкий и по-домашнему уютный спортивный костюм голубого цвета. И сама она такая милая и уютная. И при этом чертовски красивая. Стреловидные, четко обозначенные брови, длинные ресницы. Высокие скулы и большой рот нисколько не портили ее. Как раз наоборот, придавали ее облику дополнительный шарм… А ее глаза — это нечто. Словно два голубых земных шара в бездонном космическом пространстве. И сама она какая-то неземная, космическая… Ну да, она же тоже уфолог. Даже имя у нее фантастическое.

— Так, знакомьтесь, — засуетилась Катя. — Это Аэлита. Можно просто Элита…

— Если еще проще, то Лита, — улыбнулась девушка.

— А это мой брат. Евгений. Женя. А если ещё проще, то Джо-Натан.

— Почему Джонатан? — слегка удивилась Аэлита.

— Очень просто. Зовут его Евгений, значит, он Джо, а фамилия Яблоков. Значит, Джонатан. Выходит, Джо-Натан…

— Можно, я буду называть вас просто Женя? — с едва уловимым кокетством во взгляде спросила девушка.

— Просто Женя и на «ты», — кивнул Евгений.

Аэлита воплощала собой совершенство красоты и обаяния. И Евгению казалось, что ее внимание к его персоне продиктовано не только правилами хорошего тона… Ему вдруг пришла в голову изумительная по своей глупости и нелепости мысль. Если она станет его девушкой, тогда он с удовольствием поверит во всю эту эзотерическую чушь, которой бредит Катя и которой Игорь морочит ей голову…

— И вообще чувствуйте себя как дома!

Он должен был сказать что-нибудь пафосное и банальное, и он это сделал.

— Да мы уже почувствовали, — улыбнулась Аэлита. — Катя в квартире убралась, за мной ужин…

— А у меня дома бутылка хорошего французского вина! — подсуетился Игорь.

Аэлита не мудрствовала. Все просто — жареная картошка с кусочками колбасы, сайра из консервных банок, малосольная капуста, соленые огурчики. Но Евгению казалось, что ничего вкусней он никогда не ел. А Кате показалось, что такому столу французское вино соответствует, как царская корона барскому холопу. И Аэлита с ней легко согласилась. Она и не претендовала на изысканность приготовленных блюд. И от водочки, которую раздобыл тот же Игорь, отказываться не стала…

Евгений смотрел на нее и удивлялся. Красивая, утонченная и даже загадочная девушка. Ей бы в Москве сейчас быть да в роскоши купаться. А она бросает все и едет на Алтай в поисках инопланетного разума. И водку хлещет запросто, как будто всю свою жизнь только и делала, что таскалась по всякого рода экспедициям. Но у него бы никогда язык не повернулся назвать ее потаскухой. Он был уверен, что она не такая. Просто в ней легко уживались душевная простота и тяга к романтике с внутренней чистотой и внешним благородством. Но было еще что-то другое. Евгению казалось, что ее терзают какие-то страхи, но не перед будущим, а перед прошлым или даже настоящим.