Константин Муравьёв - Отголоски далекой битвы - Отголоски далекой битвы. Вторжение демонов. Джокер

– Так и есть, – быстро нашел я именно то, что и искал.

Наиболее удобные подходы, что вели к центру развалин, где предположительно начинался спуск вниз, являлись так же хорошо замаскированными ловушками. Хорошо, что именно это направление и выбрано для основного прохода, и он тут где-то есть, только стоит высмотреть его. Чем я и занялся.

Что меня сразу насторожило в этом нагромождении камней, так это наличие нескольких небольших аномалий, прекрасно маскирующих любые магические ловушки. Пришлось даже подключить нейросеть, обычный и П-искины, для вычисления необходимой мне тропки или составления правильного маршрута, который бы обошел их все и привел прямо в нужную мне точку. Таких путей оказалось несколько. И как мне кажется, о паре полученных тропок, похоже, не знали и сами хозяева этого рукотворного лабиринта. Уже через пару минут я точно знал, как нам безопасно и незаметно, благодаря новым тропкам, которые, было у меня такое подозрение, даже не особо контролируются, попасть внутрь развалин, туда, где и должен находиться спуск вниз.

«Ну что, – решил я, – теперь можно идти дальше. Хотя нет. Осталась одна такая небольшая проблемка. Проход вниз наверняка охраняется и, если я с помощью своей незаметности еще смогу проникнуть внутрь, то вот что делать девушкам?»

А они явно не собираются оставаться тут.

Как мне сказала Киала, они должны лично убедиться в присутствии тут демонов и уничтожении портала в их мир. Я, в общем-то, и не возражал. Мне с самого начала прекрасно было понятно, что одного они меня не отпустят. И поэтому я рассчитывал на то, что у них в рукаве обязательно есть какой-то козырь, о котором никому не известно. Иначе они не были бы настолько опасными убийцами. Именно убийцами.

Ведь без умения незаметно проникнуть на территорию противника и нанести тот единственный удар, что его убьет, а потом так же незаметно ускользнуть, невозможно выполнение главной задачи того, кто пришел убивать. И они были лучшими в этом деле. А потому я посмотрел на фурию.

– Там стража, – даже не сомневаясь в том, что говорю правду, сказал я девушкам, – сам я туда смогу пробраться. Но если мы пойдем все вместе и в таком виде, то нам не избежать боя. Поэтому что у вас есть на этот счет?

А в том, что у них что-то есть, я особо не сомневался. Девушка долгим изучающим взглядом смотрела на меня, будто решая, прибить меня сейчас или оставить на потом, а пока мне, как еще живому мертвецу доверить свою огромную и страшную тайну. Все равно она от меня, уже практически мертвеца, теперь эта тайна никуда не денется.

– Мы пройдем, – наконец негромко ответила она и на пару мгновений прикрыла глаза.

Мне стало интересно, что же такое произойдет. Но она как сидела напротив меня, так и продолжала сидеть. Прошла еще секунда, и она вновь открыла свои очень уж пугающе кровавые глаза.

Только что это? Странный и страшный взгляд девушки исчез. Ну, как исчез? Ее зрачки теперь вместо кровавого цвета стали такими же темными, как и белки глаз, красноватая тонкая полоска осталась лишь на месте радужки.

Киала между тем поднялась и практически бесшумно обошла меня по кругу. Я думал, что она просто что-то хочет сказать остальным фуриям, а потому не стал крутить головой ей вслед, только контролировал перемещение ее метрической матрицы.

Однако далеко уходить она не стала, а остановилась прямо за моим плечом и, наклонившись, шёпотом произнесла:

– Так мы и пройдем.

Я несколько обескураженно оборачиваюсь в ее сторону.

– Так вас же заметят.

Вот тут-то я и увидел, что глаза удивленных и пораженных, вернее даже изумленных до невозможности фурий могут быть гораздо, гораздо больше, чем у всех остальных. Две огромные черные бездны сейчас в немом изумлении смотрели прямо мне в лицо.

– Киала, – наконец, слегка выйдя из ступора, прошептала одна из девушек, сидящих рядом, – он тебя видит.

Та медленно кивает сказавшей это фурии в ответ. Похоже, я чего-то не понимаю.

Киала все еще в ступоре. Она медленно поднимает руку и проводит ею у меня перед глазами.

– И чего машем? – спрашиваю у нее я.

Фурия ошарашенно делает шаг назад.

– Видит, – только и повторила она и уже гораздо тише добавила: – Нас никто не может заметить, когда мы пользуемся своей врожденной способностью «невидимости». Но к тебе это явно не относится.

Или мне показалось, или в ее голосе прозвучали лишь какие-то нотки осуждения.

– Ну, видимо, я не как все, – ответил я девушке, а потом уточнил: – Так остальные вас точно не могут засечь, когда вы невидимы?