Алексей Тестон - Русский танкист. Все части

– Результата ноль.

– Ноль, товарищ подполковник.

– Если людей не будет хватать, сообщи, я с вояками свяжусь. Докладывать каждые два часа. Свободны.

Когда дверь закрылась, Сергей повернулся к Николаю.

– Такие дела. Да, ты чего пришел-то?

– Сережа, а Михаил этот ваш ― капитан, да?

– Да, капитан.

– Он у меня в подозреваемых по делу танкиста был, но у него алиби было, и я от него отстал.

– Конечно, он со мной все время в отделе, какой он танкист.

– Он танкист, он в Афгане воевал.

– Да, воевал. Но это давно было.

– Сережа, твоего капитана взяли те, кто ищет русского танкиста. Я готов об заклад биться. Они ведь не могли его алиби проверить.

– Но пацанов все равно видели и, скорее всего, сообщили, что это пацаны.

– Сообщили, но они правильно раскинули мозгами и решили, что с пацанами должен быть наставник. Так же, как и я. Поэтому пацанов воспринимают вторым планом, помощники, не более того. Понимаешь? Проверили по своим каналам, и твой Миша ― идеальный вариант. Я ведь тоже так думал. Вспомни, как мы дело крутили?

– И что ты теперь предлагаешь?

– Я за этим и зашел, но капитана твоего не предусмотрел. Надо установить наблюдение за квартирой Ивана.

– Мне сейчас только этого не хватает. Ты слышал, что у меня паспортисты подвалы обыскивают?

– Успокойся, не ори. Два дня землю рыть будете, а потом все закончится. Капитан твой сейчас либо мертв, либо на допросе с пристрастием, и один хрен уже мертв. А следующим возьмут Ивана или Никиту.

– Что ты хочешь?

– Ты только без нервов. Специально людей за Иваном не поставишь. В городе или в техникуме его не возьмут.

– Почему?

– Потому что уже пробовали.

– Кто?

– Да сын твоего бывшего главмента со своей бандой. Пришли в наглую прямо в техникум и там нарвались на драку. Ванькины одногруппники так их отоварили, что двое в больнице еще месяц лежать будут.

– Почему я не знаю?

– Потому что заявлений нет от пострадавшей стороны.

– Так крутить этих гадов. Мы через них на Мишу выйдем!

– Не выйдем мы через них ни на кого. Всех уже покрутили. Они пешки, и белобрысый – у них пешка, сами на связь не выходят, никого не знают. Связь по телефонам, а все, что смогли доказать, ― звонки из-за границы, но это, как ты понимаешь, не доказательство.

– А может, взять этого белобрысого за гланды.

– А потом сюда правозащитники наедут, между прочим, у половины этих орлов удостоверения журналистов свободной прессы за демократию во всем мире. Да и не выйдет ничего. Пешки они.

– Ладно, как хочешь наблюдение организовать?

– Постоянное наблюдение смысла не имеет, только спугнем. Поэтому каждые три часа днем и каждые два часа вечером дежурная машина или участковые твои должны там мельком появляться. Задача ― определить незнакомых людей, если есть возможность, сделать фото. При обнаружении левой машины, зафиксировать данные. Никого самостоятельно не проверять, но докладывать при обнаружении сразу мне или тебе. Только сразу, и никаких самостоятельных действий.

– Время наблюдения?

– Полагаю два-три месяца.

– Ты обалдел?

– Я тебе официальную бумагу дам по разработке каналов сбыта оружия. Совместная операция ФСБ и МВД. На нашей территории мы с тобой ответственные. Так что все будет официально, и никаких просьб личных к твоим сотрудникам не надо.

– Все равно это хлопотно. Да ладно, сделаем. Все у тебя? ― Сергей опустил голову на сжатые на столе кулаки.

– Ты его знал?

– Глупый вопрос, Коля.

– Может быть, водки?

– Рано еще поминать. Иди, это не твоя боль.

Николай вздохнул. Молча встал и вышел.

***

Раннее утро. Лагерь террористов на западной границе России. В отдельно стоящем деревянном домике в центре большой комнаты на стуле сидит Михаил. Губы разбиты, под глазом синяк, руки плетьми свисают к полу. На нем разорванная футболка в кровавых пятнах. К Михаилу подходит человек с ведром воды и выплескивает на него.

– Давай, капитан. Гнида упертая. Глаза открывай, сейчас к тебе начальство приедет, они тебе язык быстрее развяжут.

***

Недалеко от домика останавливается машина. Выходит бывший генерал, к нему подходят двое в камуфляжной форме.

– Вы его не искалечили окончательно?

– Нет, сэр.

– Смотрите мне, он должен говорить.

– Сэр, он не русский танкист.

– Он самый настоящий танкист, он с нами еще в Афганистане воевал.

***

Михаил поднял глаза на человека с ведром.

– Какой я тебе танкист? Я даже гранаты ни разу не видел, не то что пушку.