Игорь Ревва - Испытательный срок

Это сейчас Маркулий гордый ходит. Чего-то такое с ним в Харамишате произошло — не знаю, чего именно. Что-то силы ему придало. Сейчас Маркулий шагает — любо-дорого посмотреть. Хотел было я ему коноваловскую винтовку предложить, потом подумал — на фиг не надо. С винтовочкой он, конечно, еще увереннее себя почувствует, но вот перестрелка начнется, он нам тогда устроит. Потому как этот старый хрен скорее всех нас перестреляет или даже себя самого — руки у него не под винтовку заточены типа.

Вначале-то он на дыбы поднялся, когда понял, что к Данихнову его по-любому приведут, — задание у нас такое, извиняемся, старый хрен!.. А он — ни в какую! Ну, тогда Эллина хитро так поступила — махнула рукой и говорит, что, если он хочет, пусть катится обратно. У Маркулия челюсть об колени — бряк! Не, нормально, да? Обратно, через Битцевскую пустошь, через пол-Москвы — одному! Ну, не на всю же голову он больной, чтобы на это согласиться! Ничего, пошел, как миленький пошел. И сейчас даже как будто доволен.

А вот Катя мрачная какая-то стала, молчит. Спрашиваю:

— Чё ты?

Плечами пожимает, в сторону смотрит. Не отвечает. Разозлился я тогда, сказал ей что-то. Типа что она, наверное, жалеет, что от новой морды отказалась, когда Махват предлагал. Ну, это я ее позлить хотел, на самом-то деле, конечно, я так вовсе и не думаю даже. А чего? То одна физиономию кислую делает, то другая! Не, нормально, да? Я им что, сопли вытирать нанимался, что ли?! Ничё, пускай взбодрится, думаю. Но взбодрить ее не вышло. Она грустно так усмехнулась, отвечает мне:

— При чем тут это, Прыжок? Ничего у нас не получилось — вот что плохо.

— Чего не получилось? — спрашиваю.

— С гоблинами этими... С Черным Сердцем, с блокнотом Николая-летописца — ничего не получилось!..

— Хе! — усмехаюсь. — Нам же вроде только этого Маркулия надо было привести, нет? Блокнот сгорел — фиг с ним, объясним вашему этому Данихнову. Ну сгорел! Чё теперь делать? Хочешь, новый напишу?

— Дурак ты, Прыжок, — говорит. — Мы вообще никогда и ничего не сможем сделать полезного, если будем действовать, как сейчас.

— Это как это? — спрашиваю.

— С «секретниками», — выпалила она.

Я аж встал.

— А как же тогда? — интересуюсь.

— Здесь нужны другие люди, — говорит. — Не такие, как Данихнов. Влад — он же просто мститель. Он за жизнь свою мстит. И больше ни за что. Это еще удачно получилось, что нет у него конкретного человека, которому мстить надо. Был бы — плохо дело. Влад бы его убил и успокоился. То есть не о том Данихнов думает. «Секретникам» надо с командами союзничать, вместе надо. А они, блин, законопатились в норах. Да и то сказать — один Влад, наверное, что-то толковое и делает. Остальные — так, тьфу!..

Молчу я. Представляю себе, как «секретники» начинают союзничать с командой, например, Косого... М-да... Из Москвы тогда — беги без оглядки...

Смотрю я на Катю — не понимаю, чего ей надо. Идет она, мрачная вся такая из себя, по сторонам глазами зыркает. С ней сейчас не то что поговорить, а даже рядом находиться и то тяжело, чувствуешь себя лишним. Она идет рядом с Маркулием, типа за магом следит. Маркулий же распространяется все на тему того, что единственное спасение абсолютно всего человечества — Вольные Зоны. Типа оттуда проистечет в мир наш все хорошее, и плохое исчезнет на фиг совсем и окончательно.

Ну, говорит-то он занятно, интересно, но слишком уж громко. Тут, конечно, уже не Битцевская пустошь, но, что ни говори, Севастопольский проспект не многим лучше. Тут потише надо бы ходить. Это ведь самое логово Корпуса Верных Защитников. На пятерых мы уже натолкнулись — больше не хочу. Чудо еще, что по дороге туда, когда мы только за Маркулием шли, никого из них не встретили. Но тогда, насколько я понимаю, и Катя, и Эллина маскировочным заклятиям много внимания уделяли. Да и Макс с нами был, Махват Игнт типа. Он наверняка тоже незаметно что-нибудь там делал, заклинания какие-нибудь использовал. И все такое.

А сейчас Макса нету. О чем там думает Эллина — не знаю, но явно не о маскировочных заклятиях. Катя — вообще мрачнее тучи. Ей сейчас не до того. Так что, чем болтать, этот старый хрен лучше бы заклятиями охранными обеспокоился, вместо того чтобы рассказывать про какие-то там перспективы.

— Говоришь ты красиво, — замечаю я ему, — только очень уж громко. Ты бы лучше болтал поменьше, а маскировкой занимался бы побольше. А то услышат нас доблестные и преданные воины славного и великого Корпуса Верных Защитников, и сказки эти твои дослушивать уже в Совете Равнодушных будем.