Вячеслав Шалыгин - Миссия Сокола

«Неужели не только я становлюсь наполовину машиной, но и она перенимает у меня человеческий опыт? Нет, глупости. Такого не может быть по определению. Имитировать эмоции, использовать стереотипы поведения — да, перенять — вряд ли. Искусственный разум — это пока очень отдаленная перспектива. Не нашей половины века».

Готовый ударить набат исчез с «внутреннего экрана» так же неожиданно, как и появился. Барков вернулся к реальности.

«Ложное срабатывание? Странно и потому весьма подозрительно».

Саша вышел на лестницу, но подниматься по ней не стал, его буквально стреножило любопытство. Чем же на самом деле была вызвана эта «учебная тревога»? Барков взялся за поручень, крепко зажмурился и приказал «Соколу» отрыть доступ в Сеть. Биокомп мгновенно выполнил приказ, и реальность вокруг Саши снова исчезла, уступив место нерукотворным чудесам инфомира.

Мысленный интерфейс был настроен абсолютно не так, как в обычном компьютере. Барков и его биокомп давно решили, что создадут свой, гораздо более удобный, чем у «Майкрософт» и других компаний. Получилось это или нет, сказать трудно, однако пользоваться эксклюзивной программной оболочкой было удобно. Естественно, на взгляд Баркова. Впрочем, других взглядов и не существовало. Кроме Саши, на всей планете не осталось ни одного человека с биокомпьютером в качестве «сопроцессора» к данному природой мозгу.

Барков бегло осмотрелся. В Интернете, как обычно, бурлила псевдообъемная информационная «жизнь». Здесь кипели холодные обезличенные «страсти», разворачивались призрачные бескровные «войны» и бушевали «эпидемии», в которых одни столбцы эфемерных символов заражали другие не существующими реально болезнями. Инфомир внутри техномира выглядел привычно парадоксальным: серьезно насыщенным информацией и в то же время задорно бессмысленным. Никакими новыми опасностями из его электрических недр не веяло.

Примерно такая же относительно спокойная картинка наблюдалась и в других, тесно сплетенных с Интернетом сетях. Радиодиапазон был стабилен, работал почти без помех, а запредельно быстрый и потому перегруженный информацией «Невод», как всегда, подавлял своей солидностью. Да, уж чего-чего, а солидности ему хватало. Имея в виду космическую скорость передачи информации и реальное круглосуточное наблюдение за каждым квадратным метром земной поверхности с тысячекратным увеличением, иначе воспринимать спутниковую сеть просто не получалось.

М-процессоры, стабилизирующие их М-станнеры и мембранная оптика тысяч связанных в сеть спутников делали то, о чем каких-то двадцать лет назад приходилось лишь мечтать, — планомерно превращали планету в единый дом. Ну, или хотя бы создавали для этого превращения все условия. То, что люди не спешили на них соглашаться, — вопрос другой.

Барков приказал разорвать соединение и сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, будто собираясь надолго нырнуть в воду. На самом деле так он морально готовил себя к «погружению» в еще одну условную реальность. В ту, о которой и не подозревали даже самые продвинутые компьютерщики. Во внесетевую виртуальность — место более чем странное не только потому, что доступно лишь биокомпам, но и потому, что оно связано с любыми уголками Сети напрямую, без посредников и протоколов, как фантастическое «нуль-пространство» связано с самыми дальними рубежами Галактики. В виртуальности все всегда было рядом, все доступно и просто. Стоило лишь подумать, и ты видел то, что захотел увидеть, стоило представить, и ты попадал туда, куда хотел попасть. Просто воплощение мечты программиста об идеальном гиперпротоколе. Даже «Неводу» с его возможностями и продвинутыми программами было далеко до возможностей этого виртуального мира. Саша частенько задумывался над происхождением этого чудесного «Зазеркалья», но так ничего и не придумал, что неудивительно, ведь ничего внятного по этой теме не мог сказать даже «Сокол». А уж если о своем доме не умеют рассказать хозяева, куда там гостю, пусть и почетному! Предварительно Барков решил, что это своего рода «подсознание техносферы». Конечно, признавая наличие «подсознания» у техносферы Земли, логично было признать и наличие «сознания», то есть единого машинного разума, но из такого заявления следовали чересчур далеко идущие выводы, и Саша оставил тему до лучших времен. «Подсознание», и точка. Все равно иных, более разумных объяснений у Баркова не было. Да и не требовались они для путешествий по виртуальности. Для них вообще ничего, кроме желания, не требовалось., «Сокол» обеспечивал абсолютный мысленный контакт, и виртуальность будто бы становилась продолжением разума вторгшегося в нее человека, а дальше все зависело от фантазии или настроения. В виртуальности можно было парить, словно птица, созерцая изнанку инфомира с высоты, а можно было бродить в поисках ответа по лабиринтам, будто в старых играх «от первого лица» — как настроишься.