Иван Безродный - Массандрагора

Пашка вздрогнул, окончательно очнулся и заспешил в офис. Кажется, он влюбился.

После этого он потерял и сон и аппетит. И никотиновая доза из-за нервов существенно увеличилась. На пути в офис и домой он почти каждый день потихоньку подкрадывался к магазину и пытался рассмотреть Ее сквозь витрину, делая вид, что ему вот именно тут надо постоять и подымить, или позвонить по телефону, или внезапно задуматься. А пару раз он возился со шнурками на ботинках. В общем, «полный Штирлиц».

Как его до сих пор не заметили и не вызвали полицию, оставалось загадкой. Впрочем, на проспекте всегда было порядком народу. Она же среди рабочего дня на улицу никогда не выходила, да и у прилавка Ее не часто было можно увидеть, но в те радостные моменты, когда он видел Ее, его мир озарялся светом и милым очарованием.

Пашка знал, что нужно действовать. Но одно дело – знать, а другое – делать. Он не был из робкого десятка, фигурой и ростом бог тоже не обидел, но разве проблемы с девчонками решаются «броском-переворотом»? Когда дело касалось знакомства с представительницей прекрасного пола, его просто вгоняло в ступор, и ничего он поделать с собою не мог.

В последний день марта он таки решился: поприличнее оделся, исключительно чисто побрился и надушился дорогущими духами. И даже с обеда не курил. Отпросившись пораньше, Пашка прискакал к салону, хорошенько прокашлялся перед ним и нетвердой походкой вошел внутрь.

Он решил сделать вид, будто ему нужна подробная информация по каждым наручным часам, что у них в наличии. А там, глядишь, разговор мог завязаться. Правда, втайне, где-то глубоко в душе, он желал, чтобы Ее сегодня не оказалось на месте – тогда он просто извинится и уйдет. Значит, типа не повезло.

Колокольчик над дверью громко, предательски звякнул, и девушка у кассы подняла голову. Это была не Она. Немного успокоившись, Пашка, изображая из себя состоятельного бизнесмена, любимца женщин, а также знатока вина и лошадей, подошел к ближайшей стойке, глубокомысленно хмыкнул (мол, ничего хорошего не вижу) и собрался было убежать, как кассир крикнула:

– Алина, подойди, пожалуйста, – тут клиент!

– Да-да, секундочку! – услышал он тот самый хрустальный голосок, донесшийся откуда-то сбоку. – Я сейчас!

Волосы у Пашки тут же встали дыбом, сердце ухнуло, и даже уши, казалось, зашевелились. На лбу выступила испарина. Наверное, так сильно он не пугался с детства. Ойкнув, рванул к двери, изо всех сил толкнул ее, да так, что колокольчик над ней поперхнулся, и вылетел вон.

– Странный, – успел услышать Пашка вдогонку.

После этого он несколько дней ходил к станции «Горьковская» другим путем, по Кронверкскому проспекту – так было безопаснее. Впрочем, он боялся встретить Ее и у метро. Он не знал, где Она живет, но ему казалось, что ездит Алина не на машине (а теперь он знал Ее имя!). В общем, он изображал из себя шпиона и старался никому не попадаться на глаза, даже той самой вечно дрыхнувшей тетке у эскалатора.

…И вот у Богдана родилась вторая дочь. Они и отметили в офисе это событие: а что, знаменательный повод! С этого момента все и началось, постепенно, незаметно и неотвратимо затягивая Пашку в безумный водоворот странных и удивительных событий. Началось то, что на время даже заставило его забыть о коварном Амуре и собственной нерешительности.

Пашка с детства любил слушать тяжелый рок, и чем «запиленнее» было гитарное соло и более забойный ритм, тем лучше. Хотя и от небольшой порции джаза он не отказывался – это было влияние отца. А Джорджа Харрисона он просто глубоко уважал. Все-таки «Битлз» – величайшие основатели рока, одна из немногих групп, кардинально изменивших музыкальный мир.

11 апреля 2009 года один из ее основателей, Джордж Харрисон, погиб в автокатастрофе, в тот год Пашка заканчивал шестой класс. А у Лехиной подруги намечалось празднование дня рождения, но оно по какой-то причине обломалось. Компания друзей, включая Ваську Пименова и Леху по кличке Палач, завалилась в квартиру к Тимохе. Пашка помнил, что лифт тогда оказался сломанным и им пришлось подниматься на двенадцатый этаж на своих двоих. Запыхавшись, чуть не падая от усталости, они ввалились в квартиру, топоча и охая.

Квартира Тимохи была крохотной, с двумя смежными комнатами, заваленными всяким ширпотребовским барахлом – мать его приторговывала на рынке. Миниатюрная же кухонька, по традиции выкрашенная темно-синей краской, находилась прямо напротив входной двери, и сейчас там сидел и пил горькую отец Тимохи – Антон Сидорович, водитель-дальнобойщик. Довольно брутального вида, лысый, но всегда с жесткой щетиной; с широким шрамом, пересекающим левую скулу, накачанными мышцами и голубыми глазами, он был хмурым, но при этом добрым человеком. Жизнь в свое время порядком потрепала его.