Анджей Ясинский - Ник - Программист. Снова юзер. Продвинутый юзер (сборник)

У меня появилась еще одна идея: заставить мозг во время отдыха тела, например, во сне, проигрывать отдельные приемы и связки. Однако Умник отсоветовал. Аргументировал тем, что мозг и так занимается обработкой огромного массива информации во сне, а дополнительная нагрузка приведет к снижению его производительности, к тому же так можно заполучить инсульт или стать неврастеником. Услышав последний аргумент, я беспрекословно согласился с Умником. Ну его на фиг! Еще не хватало мозгами поехать.

– Да, так и есть, – пробормотал я. – Иногда наблюдал работу разных мастеров, вот кое-что и запомнилось.

Леон только недоверчиво хмыкнул. Он уже привык, что я не люблю распространяться о себе, и особо не лез с расспросами. А я невольно провалился в воспоминания недавних дней.

После трагических событий очнулся я в своей комнате стоящим у окна и бездумно смотрящим вдаль. Реальность потихоньку стала просачиваться в мое сознание. Я увидел, что уже рассвело, что стою голым, как был, с зажатым в руке ножом и с ног до головы покрытый кровью, которая подсохла и при движении неприятно тянула кожу. Я подошел к зеркалу и удивленно посмотрел на отражение. М-да… Откуда это все? И тут же в мозгу взрывом проявились события ночи. Меня замутило. Ну, ладно, все равно я ни о чем не жалею. Единственное было непонятно: такие эмоциональные взрывы совсем не характерны для меня.

Чтобы не пачкать одежду, я завернулся в простыню и вышел в коридор. Там практически ничего не напоминало о произошедшем, только полы у комнаты Тиши стали темнее. Да на стене черное пятно. Меня снова перекосило от ярости, и сжались кулаки. Несколько раз глубоко вздохнув, я отправился на озеро.

В тот день многое происходило. Каравану пришлось задержаться. Гномы занимались подготовкой к похоронам Тиши. А я бродил по округе и сидел, глядя на воду, раздумывая. К счастью, меня никто не беспокоил, и старались даже обходить сторонкой, так, на всякий случай. Я их понимал. Быть свидетелями, как один со съехавшей крышей разрезает на кусочки другого, вместе с костями, не особо напрягаясь. А тот кричит от боли или от самого зрелища легко отрезаемых от него частей, даже не знаю… Бр-р-р…

Меня беспокоило мое нестабильное эмоциональное состояние. После долгих размышлений и консультаций с Умником я пришел к выводу, что во всем виноваты процессы изменения моего организма. Будем надеяться, что со временем все устаканится…

В один из таких моментов ко мне подошел мрачный Дрихтмун, сел рядом и долго молчал.

– Что, обвинять будете? – равнодушно спросил я.

Гном несколько удивленно посмотрел на меня, потом ответил:

– Нет, паря. Ты думаешь, я не знал, что ты ходишь к Тиши? Я тут все знаю, кто чем дышит, что думает, чем занимается.

– Видно не все, раз допустили подобное.

Гном вздохнул:

– Ты не передергивай. Я про своих говорю. А следить за постояльцами никакого времени не хватит, да и не до́лжно это. – Дрихтмун хмуро помолчал. – А Тишь… Девка молодая, горячая… была. Если бы ты обидел ее, я бы тебя своими руками удавил.

Мы помолчали, каждый думал о своем.

– Я хочу поблагодарить тебя, – наконец промолвил Дрихтмун.

– За что? – изумился я.

– За то, что принял близко к сердцу смерть Тиши. За то, что не отнесся к ней, как к очередной охочей до развлечений.

Я пожал плечами – никогда так не относился даже к случайным подружкам.

– Когда хоронить будете?

Дрихтмун посмотрел на солнце.

– Через час. Приходи.

Я кивнул и с уважением посмотрел вслед гному. М-да… Сильный мужик.

Ну что ж, через час, так через час. Мне хватит. Я вернулся в таверну, по пути сняв с нашей телеги один из больших металлических щитов, и заперся в своей комнате.

Хоронили Тишь в небольшой рощице недалеко от таверны. В центре рощи была красивая полянка, покрытая полевыми цветами. Судя по нескольким плитам, установленным в определенном порядке, это место уже не в первый раз использовалось как кладбище. По дороге многие с любопытством смотрели на тяжелый сверток, который я попросил нести Тора. Тишь несли мы с Дрихтмуном. Мне не стали препятствовать. Никаких посиделок не было. Некоторые девчата плакали. Гномы были мрачными, но волосы на головах никто не рвал. Тишь была похоронена быстро и споро, но без суеты. Немного постояли молча. Наконец я развернул сверток, с размаху вогнал бывший щит в изголовье могилы и закрепил камнями в основании. Гномы издали пораженный вздох. Не зря я мучил Умника целый час. Внешняя сторона щита представляла собой качественную фотографию Тиши, созданную мною на основе записанного в бадди-компе видео, с последующей обработкой в графическом редакторе. Тишь, как живая, сидела с задумчивой улыбкой на берегу озера и держала в руках букет цветов. Здесь я постарался на славу. Самому понравилось. А Умник долго пытался изменить информ-структуру щита, чтобы на нем проявилась фотография. Я даже начал думать, что ничего не получится. Сложность изготовления была на порядок выше простой перекраски одежды. Ведь нужно было придать необходимые свойства металлу в разных частях щита. Но Умник справился. Разумеется, я сначала выяснил, как гномы относятся к своим изображениям. Вполне нормально. Поэтому я и решился пойти на такой шаг. Очень хотелось оставить память о Тиши. А на последствия мне было наплевать.