Алмаз Эрнисов - В пути

– Вне всяких сомнений, милорд. – С достоинством ответил Дион, почесывая русую бороду. От его баса спящий нервно перевернулся на другой бок, и присутствующие непроизвольно повернулись к графу.

– Единственная дочь… – Пробормотал тот, не открывая глаз.

– Лорд с каждым годом все хуже… – Грустно произнес сир Ирвин. По обыкновению в кольчуге и при двуручном мече, он единственный предпочел стоять, прислонившись спиной к двери, отсекая случайным посетителя всякую возможность помешать важному разговору. Лине безумно хотелось съязвить и намекнуть, что, встань воин снаружи, ни один любопытствующий не смог бы еще и подслушать, но нежелание оскорблять не отличающегося остроумием рыцаря взяло верх. Возможно, причиной тому являлись длинные светлые локоны и аккуратная бородка в эгерийском стиле, выгодно отличающая его от прочих мужчин, в лучшем случае гладко выбритых, в худшем – заросших точно дровосеки, возможно пронзительные сине-зеленые глаза, возможно волевой подбородок, но скорее – некая аура надежности, окружавшая солдата.

– Смерть мамы и брата сильно подкосила его. – Тряхнула головой девушка, мысленно возвращаясь к беседе и вступаясь за отца.

– Милая, мы не обвиняем вашего батюшку, – мягко ответил волшебник, – но ему стоит взять себя в руки. Последние пять лет его светлость излишне налегает на вино, пренебрегая прямыми обязанностями…

– Ближе к теме. – Грубо прервал колдуна дядя Морган. – На повестке дня вопрос магии, а не праведной жизни. Дион, ты уверен, что она – ведьма?

– Абсолютно. – Кивнул старый маг. – Как я мог ошибиться в подобном?

– Никто из присутствующих не сомневается в вашем профессионализме, посвященный. – Вздохнул Морган, закрыв глаза и откинувшись на спинку кресла. Сцепив кончики пальцев, он замер, став похожим на старательно раскрашенную статую. Порой Лине даже казалось, что, погружаясь в думы слишком глубоко, дядя однажды навсегда остановит дыхание или сердце, но тот раз за разом упрямо оживал, то ли считая собственный долг в этом мире невыполненным, то ли решив помучить окружающих своей дотошностью еще несколько лет.

– Погода чудесная наступила… – Нервно произнесла девушка, но никто не рискнул поддержать милую светскую беседу. Даже граф отвлекал ушедшего в себя брата исключительно в двух случаях: реальной необходимости и чрезмерного опьянения.

– Возможно ли изъять опасную сущность? – Наконец прервал молчание управляющий. Сверкнув карими глазами, он подобно коршуну уставился на волшебника.

– А меня никто не спросит? – Возмутилась Линнет, но накатывающая волна гнева разбилась вдребезги о безжалостный взгляд родственника. Обзаведись рабочие каменоломен подобными зыркалками, и гранит упадет в цене настолько, что самый бедный крестьянин выложит каменную дорожку от дома до собачьей будки.

– Теоретически возможно… – С явной неохотой признал маг, сильно хмурясь. – Да… Теоретически… Определенно… Но сопряжено с большим риском для жизни.

– Насколько большим?

– В среднем выживает один из пяти. – Развел руками придворный, однозначно давая понять глупость подобной затеи.

– Не годится. – Решительно заявил Морган. Впрочем, уже следующий фразой он с легкостью обрушил мечты племянницы с небес на землю:

– Линнет нужна для заключения союзов. Ни один аристократ не женится на трупе.

– Я вообще-то здесь. – Вновь сделав попытку самостоятельно определять будущее, девушка сурово посмотрела на дядю, но тот цинично проигнорировал вызов.

– Способы заблокировать магию?

– Существуют. – Отозвался Дион. – Болезненны и не смертельны. Но временами эффект ослабевает, порой совсем сходит на нет, а при ряде обстоятельств приводят к массовым катастрофам.

– Еще лучше. – Усмехнулся управляющий, закрыв лицо рукой. – Выдадим ее за какого-нибудь уважаемого землевладельца, а через неделю его благоверная подожжет взглядом гобелен с фамильным древом. Войны объявляли за куда меньшие проступки.

– Может хватит говорить обо мне так, будто меня тут нет? – Заорала Лина вскакивая. Как и любая леди, воспитанная в высшем обществе, она была морально готова выйти замуж не по любви, а ради положения и связей, но сейчас обнаженная правда резала больнее самого острого ножа. – Кобыл так продавайте сельскому старосте, а я – человек!

Разродившись каркающим смехом, дядя Морган наконец повернулся в ее сторону.

– Ну что же, дорогая не кобыла, мы с радостью рассмотрим твои предложения. – Заявил он, ожидая услышать какую-нибудь глупость.