Игорь Харкевич - Мое второе Я

Нашарив кнопку, я надавил на нее, стеклянная стенка уехала вверх, а мое ложе с аппаратурой выдвинулось на середину коридора. Я с трудом приподнялся, отклеивая провода с датчиками, сел на ложе. Сидеть было тяжело, хоть сила тяжести в половину от нормальной. Но все равно надо оглядеть себя. Оказывается, я не совсем голый. Имеется маленькая тряпочка, даже не тряпочка, а носовой платочек. Я прибью эту девчонку!

– Ты зачем встаешь? Немедленно лезь обратно!

Не успела появиться, так еще и командовать будет.

– Дай мне одеться.

– Куда тебе одеваться, посмотри на себя.

Я посмотрел. Кожа красная, покрытая каким-то липким гелем. Ну и что, с платочком, что ли, ходить.

– Принеси одежду. Это твой платочек?

Она усмехнулась. И хитро посмотрела на меня.

– Мой. Знаешь, а ты ничего.

– Знаю. Долго разглядывала?

Она фыркнула и убежала, наверное, за одеждой. В голове вокруг чугунного шара летала стая рассерженных мух.

Через четверть часа, когда я с трудом натянул свой комбинезон, мы собрались в рубке. Ада протянула мне чашку с кофе.

– Как себя чувствуешь, герой?

– Паршиво. Может, расскажете мне, что к чему, а то я что-то плохо помню. Я вылез из корабля пострелять по «Скатам». Я помню, как они садились, а потом у меня крыша поехала. Очнулся в инкубаторе.

Ада чуть не подскочила в кресле.

– Я еще никогда такого не видела! Ты должен был постараться повредить хотя бы манипулятор одного модуля, чтобы он не закрепился и они не утащили корабль. Вместо этого ты разнес два модуля и спалил третий. Причем третий ты уничтожил ядерной пулей на расстоянии восьми километров! А до этого ты оборвал фал и, как обезьяна, прыгал по всему кораблю. Между прочим, по фалу подавался кислород. А обжегся ты, когда постоял возле двигателя модуля, это раз, а еще второй «Скат» попытался сжечь тебя двигателем, но ты убежал, а потом расстрелял его.

– Кстати, чтобы тебя вытащить, скафандр пришлось разрезать, металлические застежки сплавились. На нем было множество микропорывов. Удивительно, как он еще выдержал. После обрыва фала у тебя оставался воздух только внутри скафандра, и ты все равно сражался.

– Да что там рассказывать, посмотри сам.

Профессор включил запись, и я со стороны полюбовался на свое безумство.

– А как я порвал фал?

– Неизвестно, может, его перебило рикошетом или осколком, может, ты сам его оборвал. На записи это не видно.

– Да, я вспоминаю, что он мне мешал. Я хотел его сбросить, но пульта не было на руке. Кстати, сколько времени я прыгал?

– Ты разделался с модулями за сорок семь секунд. Через пятьдесят восемь ты был уже в шлюзе. Посмотри, хронометраж внизу.

Я обалдело смотрел запись. Не может такого быть. Я же себя знаю, на такое может быть способен супермен из мультиков, но не я.

– Профессор, как такое возможно?

– Есть разные пути. Первое и самое неприятное – это психокодирование. В тебя на подсознательном уровне внедрили боевую программу, которая активизируется в экстремальной ситуации. Из тебя сделали боевую машину, хоть сам ты об этом и не догадываешься. В бою у тебя снижается болевой порог, увеличивается скорость реакции, мышечный тонус. Второй вариант – это разнообразные, так называемые боевые, коктейли. Набор психотропных препаратов, наркотиков и так далее (здесь я не специалист), которые приводят к тем же результатам. Третий вариант – это комбинация двух перечисленных.

– Я не принимал никаких препаратов.

– А это не обязательно, ампула может быть вшита под кожу и активизироваться химическим способом, например, переизбытком адреналина. В любом случае результат применения налицо. Ты все-таки спас наш корабль и меня с дочерью. Мы тебе очень благодарны. За эту минуту ты в предельно экстремальном режиме сжигал свой организм. Как видишь, больше чем на минуту тебя не хватило, потом перегруженный мозг отключился. Когда мы вырезали тебя из скафандра, ты был без сознания.

– Ты не представляешь, сколько мы тебе всего вкололи, чтобы компенсировать утраченное.

– Долго я был без сознания?

– Почти час, потом ты уснул и проспал почти тридцать часов.

У меня было еще много вопросов, но сейчас я почувствовал, что надо бы еще немножко вздремнуть. Я очень устал.

– Профессор, с Вашего позволения я еще отдохну.

– Конечно, можешь занять мое место в каюте.

– Спасибо.

– Кстати, почему после тридцати часов мы еще ускоряемся?

– Папа вылез после тебя наружу, поснимал с модулей топливные элементы и вставил их в корабль, а модули сбросил.