Стейс Крамер - Необычайное похищение (СИ)

Поляки пытались изменить ход сражения. Вот гетман Ходкевич с резервом кавалеристов стремится зайти с фланга и прорваться к русским пушкам. Но и тут его ожидает сюрприз: вырытый и укрытый сверху ветвями ров с остро заточенными копьями. За рвом — шеренга стрельцов, встречающих неприятеля частыми мушкетными залпами.

Опять поляки захлебываются в собственной крови, знамя Ходкевича падает на ковер из трупов и покалеченных людей.

Ерема тоже в укрытии среди стрельцов со своим любимым луком. Ему разрешили поучаствовать в избиении неприятеля. Мальчишка старается достать самого гетмана. Кольчугу с дистанции стрела не пробьет, но вот если угодить прямо в шею или глаз!

Мальчишка тщательно целится и со скоростью торпеды выпускает окрашенную раствором из древесной коры стрелу. Нет, небольшой недолет. Гетман пока находится на расстоянии недосягаемом для стрелы.

Парень прошептал короткое заклинание, которому его научила Аленушка. Снова прицелился. И вот острие очередной стрелы вонзается гетману в аорту. Холеное лицо Ходкевича быстро синеет, и лишь два бдительных телохранителя не дают ему свалиться на землю. Но ясно — гетман покойник. Для польско-немецкого войска выдался не лучший день!

Ерема берет на прицел другую жертву. Тонкие, но сильные руки мальчишки натягивают тетиву, на одном дыхании следует выстрел. Падает немецкий наемник, его почти сразу же затаптывают следующие за ним кавалеристы.

Тех всадников, которые все же умудряются прорваться сквозь огневой заслон, встречают ударами длинных копий, рогатин и кос мужики народного ополчения. Представители простонародья бьются крепко, хотя и сами несут потери. Но враг остановлен!

Ерема шепчет:

— Двум смертям не бывать, а одна пускай никогда и не будет!

Выпустив очередную стрелу, довольный мальчишка добавляет:

— Вот, враги какие глупые пошли! Все на смерть лезут. Боже дал им тысячу смертей, и еще тысячу, и еще полтысячи, и еще четверть тысячи! И моих с десяток будет! А это только начало!

Стрелы летят, мушкеты стреляют, враги гибнут…

Королевич Владислав окончательно потерял голову. Он лупил плетью своих же и злобно орал:

— Раздавлю! Шкуру пущу на барабаны! Утоплю в навозе! Вперед! Трусы, быстро вперед!

Ногайкою по спинам досталось даже ближайшим помощникам злобного королевича.

В битву брошен и последний конный резерв — полк французских наемных улан. Всадники скачут красиво, некоторые даже поют на мелодичном французском языке. Но что толку? Их также послали бездарно умирать в отчаянной бойне. Засеки, овраги, колья, естественные препятствия не дают кавалерии развернуться. А русские стрельцы освоили ближний бой. Они берут на штыки несколько десятков отчаянных кавалеристов неприятеля, которые прорвались к ним.

Первая штыковая оборона относительно успешна — хотя без потерь не обходится. Вот с разрубленной головой падает, не выпуская из сильных рук мушкет, рослый стрелец, его соседу распороли саблей живот, третий воин теряет руку.

Но ляхов уже берут на рогатины мужики. А один рыжебородый крестьянин-здоровяк, как ударил огромной дубиной всадника, что у того аж голова треснула, мозги разлетелась. Богатырь от сохи крестится и бормочет:

— Прости окаянство, Господи!

И опять с такой же яростью бьет по голове следующего.

В бой вступает пехота ляхов. В ней много наемников: немцы, отряд из Испании. Есть и польские гайдуки. А вот русский стрелецкий приказ королевича как бы «случайно» заблудился и на поле брани не поспел. Надо им, что ли, за польского королевича умирать?

Алексей Сотников был готов в любой момент отдать приказ атаковать. Сколько можно коннице сидеть в засаде? Руки жаждали работы. Но ждали, когда еще и пушки к ним тылом станут. Всему свое время! Алексею вспомнилось история. Превосходящие силы татар на Куликовской битве будто бы уже одолевали русских, но в засаде находилась лучшая треть нашего войска. Эти воины мощным ударом в тыл решили исход той легендарной битвы. Древняя тактика, часто приносившая успех.

А вот Владислава вообще не следовало назначать командовать войском. Тактик никакой! Воинов не меньше, чем у Скопин-Шуйского, в коннице перевес, а все идет на убой.

Ерема торжествует, по-прежнему выпуская свои стрелы.

Довольный сотник Есаулов похлопал парнишку по плечу:

— Ты прирожденный стрелок!

Мальчишка отмахнулся:

— Не мешай! Каждый выстрел на счету! Стрел осталось мало.

Наконец, все готово к долгожданному штурму. Последовала команда, под прикрытием дымовой занавесы пошла русская кавалерия.