Андрей Посняков - Варвар - Воин Аттилы. Корона бургундов. Зов крови

Все происходившее казалось дурным навязчивым сном: суд, причудливые дома, странно одетые люди. Ну, и яма конечно же, гнусная и вонючая, накрытая кованой решеткой с тяжеленными камнями сверху.

– Еду вам принесем, так и быть, – уходя, пообещал один из стражей. – Благодарите отца Ингравда, псы.

«Псы» не отозвались никак – не было охоты ругаться понапрасну.

– Ну? – Родион искоса взглянул на приятеля. – Что скажешь?

– Многих слов я не понял, не так хорошо помню готскую речь…

– Откуда ты ее вообще знаешь? Учил?

– Раньше, до гуннов, ее все наши знали. Ну, многие. И молодежь обучали по старой памяти – ведь так делали предки.

– Понятно. А мудрые предки не учили выбираться из таких ям? Ведь нас скоро казнят – сварят заживо в кипятке, это ты понял?

– Да понял. Чего уж тут непонятного…

– Дурацкий спектакль! Как и то ваше похоронное шоу. Господи, да когда ж все это кончится-то?

Родион замолчал, задумался – и мысли его не радовали. Одна деревня придурков – это может быть случайность, а вот две – уже тенденция. Странные одежды, странные дома, суд этот чертов. И на протяжении нескольких дней пешего пути ни одной антенны, ни спутниковой тарелки, ни велосипеда, ни автомобиля. Ну, хоть бы кто-нибудь в пиджаке встретился или в шляпе! И в небе – ни единого самолета, даже следов инверсионных нет. Плохо дело, если логически рассуждать, очень плохо. Неужели…

– Что вздыхаешь, брат? Думаешь, как сбежать? Я тоже.

Вот, все эти люди здешние, называющие себя готами, и тамошние, якобы словены или анты. Предположим, что все они психи, актеры-неудачники, сектанты, больные на всю голову члены клубов исторической реконструкции. Допустим, здесь у них слет, как у туристов. Но ведь какие-то вещи современные должны иметься: мобильники, ключи от машин. Ладно, может, их куда-то на хранение сдали – во избежание неаутентичности, как у этих деятелей говорят. Хорошо, но язык? Что, специально готский учили? Но это ведь историком надо быть или лингвистом, доктором наук – способен ли на это обыкновенный придурок? И наберется ли таких сумасшедших гениев на несколько деревень – ведь это десятки, сотни людей! Ну, допустим, свихнулся целый научный институт, хотя, как гласит народная мудрость, с ума по одиночке сходят, только гриппом все вместе болеют. Но неужели никто ни разу не вспомнит, не заговорит о чем-то современном – о политике, спорте, фильмах, музыке, выпивке, наконец! Истру эти вопросы задавать бесполезно, как Родион убедился – тому бы с психиатром пообщаться…

– Я вот думаю, с решеткой мы вряд ли управимся, – негромко произнес в это время потенциальный пациент. Да, отметил про себя Родион, может, Истр и сумасшедший, но точно не дурак. – Копать надо. Тут кое-где мягкая земля, я пробовал. Только…

– Что? – скорее из вежливости спросил Родион.

– Только знать бы, сколько нам осталось? День, два, больше? Когда у них праздник урожая?

– А когда у вас бывает?

– У нас будет дней через дюжину, не раньше – пока страда, сушка, обмолот.

– Так и у них, наверное.

– Нет, у них раньше. Ты же видел – поля уже почти все сжаты, отскирдованы. Боюсь, не так уж много времени нам осталось.

– А что гадать? Сейчас еду принесут – спросим.

– Думаешь, нас кормить будут?

– Так обещали ведь!

– А, тот бритый жрец… Готы верят в бога, распятого на кресте, но не забывают и старых своих богов – те помогают им в битвах.

– Ага… Тс-с! – Родион вдруг насторожился. – Кто-то идет, кажется.

– Точно – идет, – хмыкнул Истр. – Я давно услышал.

Сверху раздались шаги – кто-то подошел к решетке, загородив солнечный свет, что-то поставил на землю.

– Я принес вам воду и пищу. Сейчас спущу, принимайте.

Корзинка, видать, сквозь решетку не проходила, и неизвестный доброхот (или стражник) спускал все по очереди на веревке: кувшин с водой, завернутые в тряпицу лепешки, сливы и груши. Что ж, спасибо и на этом. Подняв голову, Родион поблагодарил.

– Я всего лишь исполняю свой христианский долг, – сухо отозвались сверху. – Ешьте, пейте. Вечером я приду еще или пришлю кого-нибудь.

– А как долго… как скоро нас… – спросил Истр.

– Праздник урожая через два дня. Именно столько вам осталось, увы, ничего не поделаешь.

– Постойте! – вдруг встрепенулся Радик. – Вы ведь священник, да? Из местной церкви?

– Наша церковь не владеет имуществом, мы – последователи епископа Ария [4] Арий – александрийский священник, основатель теологического учения в христианстве IV—VI веков, названного арианством. Ариане не принимали основной догмат официальной христианской церкви, согласно которому Бог Сын предвечен как и Бог Отец, и считали, что Сын Божий (Христос) – творение Бога, лишь посредник между Богом и людьми. Официальной церковью Арий и его учение были осуждены в 320 и 325 годах. ( Прим. ред. ) .