Юрий Корчевский - Знахарь из будущего. Придворный лекарь царя

Кое-как он расчесал волосы на голове, оправил бороду. Потом пошел к цирюльнику – был в княжеском доме такой холоп. Постриг волосы на голове, бороду подправил. Потом пошел в баню.

Гаврила уже был там, хлопотал.

– Никита, для парной жара нет, а обмыться можно, горячая вода в котле есть.

– Мне помыться.

Он яростно терся мочалкой, чувствуя, что все равно от него пахнет перегаром. Было стойкое ощущение, что перевар сочится изо всех пор кожи. Тьфу!

Он обтерся и направился в трапезную. Есть хотелось – дальше некуда, ведь он неделю только пил и ничего не ел, желудок к спине прилип.

Несмотря на жестокий голод, он заставил себя не есть много, чтобы с голодухи заворот кишок не получить. Но и после легкого завтрака Никита почувствовал себя лучше, бодрее.

Пока шел по коридору к себе, ловил взгляды княжеской челяди. Нехорошо на него смотрели, жалостливо – как на больного.

Нет, с пьянкой пора завязывать, сгореть можно очень быстро.

Он надел полушубок, нахлобучил на голову заячий треух и направился в лекарню.

Иван и Наталья встретили его радостно:

– Заждались мы тебя, Никита. Сказывали – давно уже вернулся, а все не идешь!

– Приболел, – коротко ответил Никита.

– А тут болящие осаждают. А вчера и вовсе иноземец приходил, тобой интересовался.

– Каков из себя?

Иван в точности описал англичанина Самюэля.

– «Дохтур» это английский был. Не застал – ну и ладно.

– Так он всю лекарню обошел. Только без тебя я не дал ему везде лазить. Чего вынюхивать?

– Правильно, молодец. Как с деньгами?

– С деньгами никак – нет их!

– Сколько я задолжал – жалованья, на хозяйственные расходы?

– Рубль почти. Зимой много денег на дрова ушло, холодно.

– Вот тебе два рубля: рубль долга, а остальное – на нужды. Перевар купить надо – эфир делать.

– Так готово все. Что же мы, сложа руки сидели?

– Вдвойне молодцы. Будет кто спрашивать – пусть приходит завтра с утра. Начинаю работать.

– Славно! А то мы уж соскучились по работе. Так, по мелочам помощь оказывали – гнойнички, мозоли, перевязки.

Никита пошел по городу. Давно он в Первопрестольной не был, с мая – десять месяцев.

Сгоревших домов было много, видно – серьезно эпидемия бушевала. Не хотелось ему о грустном вспоминать, но оно само о себе напоминало.

Народу на улицах поубавилось, грязи побольше стало. И все же Москва жила: вовсю шумели торги, пьяницы куролесили у трактиров, играли в снежки и катались на санках ребятишки.

Никита неделю не выходил на свежий воздух, и потому нагулялся, находился вволю – дух из себя переварный выгнал. Вернувшись в княжеские хоромы, он сразу направился в трапезную. Там его уже ждал князь.

– Ну, слава богу – отошел. Садись, отобедаем.

Стол, как всегда, ломился от еды.

Никита набросился на кушанья, как голодный волк.

– Может, пива свежего? – предложил князь.

– Не, от одного запаха воротит, – признался Никита.

– Оно и правильно, при твоей работе голову надо свежую иметь. Да чтобы руки не тряслись.

Князь сегодня был весел.

– У царя я сегодня был, не скрою – обласкал, спрашивал, чего надобно. А в конце – про тебя: как поживает, мол, лекарь? Полагаю, царь виды на тебя имеет.

– Не понял.

– Думаю, к себе приблизить хочет. Главным придворным лекарем сделать – слухи такие ходят.

– Не хочу я, говорил уже об этом государю.

– Счастья своего не понимаешь. При царе быть – почетно, денежно. Завидовать будут.

– Мне зачем?

– Ай! Не понял!

– Что выросло – то выросло, не переделать.

– Подумай, царь дважды предлагать не будет.

– Коли заболеет государь, так помогу. А каждый день во дворце болтаться без дела – увольте. Мне практика нужна.

– Твое дело, принуждать не буду. Да ты рыбки копченой откушай, чудо как хороша.

Рыбка и в самом деле была вкусной, так и таяла во рту.

Никита поднялся из-за стола сытым, каким давно себя не чувствовал.

С утра он направился на работу, в лекарню. Там уже толпился народ. Бояре и прочий люд, увидев, что сам царь Никите доверился, домочадцев своих привезли. С утра и до позднего вечера Никита работал не покладая рук.

Наконец пациенты закончились. Он уже переоделся, собираясь домой, как увидел – в двери возник старый знакомец, англичанин Самюэль. Он улыбался Никите, как другу, но в глазах не таял холодок.

– Как русские говорят – гора с горой не сходятся… Рад видеть тебя. Обещание твое помню – насчет зелья.

– Зелье это «эфир» называется.

– Эфир? С латыни – нечто неосязаемое, легкое, как воздух.